В начале июля я сою полю.
По лицу и в затылок бьют бурьяны.
То могло быть позволено королю,
А для колхоза – нарушение планов.
Из чащи выискиваю сои ростки.
Могли полоть раньше, но наплевать.
А председателю снять бы портки
И по заднице в назидание надавать.
Вдруг я застыл от громкого воя.
Резко на тяпке сжались все пальцы.
Вам будет трудно поверить в такое:
Я наступил на уснувшего зайца.
Со всех сторон сбежались коллеги.
Интереса такого от них я не помню.
Заяц был цвета серого снега.
Ушастый, напуганный и огромный.
Пришлось отнести на окраину поля.
Там была закрывающаяся сторожка.
Ох, и недолго был заяц в неволе.
Хоть перетрусил слегка. Ну, немножко.
Когда мы были уже далеко,
Приехало звено трактористов.
Увидели зайца, исчезли легко.
Я бы даже сказал, что быстро.
Версии, удивления звучали.
Их голоса доносились к нам глухо.
И сколько б мы не кричали,
Они разыграли отсутствие слуха.
Вот так вот, судьба растопырила пальцы.
Явно его трактористы сожрали.
А то бы к обеду удивлялись все зайцем.
Долго дети и взрослые с ним бы играли.