Я был надрывным клёкотом сорок,
куском земли, прохладной и сырой,
косой белёсой тенью от деревьев,
расплавленным свинцом и ломким серебром,
пустой деревней.
И звёзды в кроны падали, звеня.
Плевалась дымом чёрная стерня.
Я шёл вперёд – а что ещё осталось?
И сквозь Вселенную, а после сквозь меня
текла усталость.
Я был чуть слышным выстуком колёс,
и двигался, бестел и безголос.
Но горизонт везде был прост и одинаков.
И кровь моя росла, и сам я рос
багрянцем маков.
Я был туманной сизой пеленой.
И шёл – так корабли идут на дно.
Бежали со мной рядом орды водомерок.
И был я всем, и всё-то было мной.
Всё кроме смерти.
А я всё шёл, поскольку мог идти.
И таяли в пыли мои следы,
вода их заполняла неживая.
Я шёл вперёд, а следом шли дожди
меня смывая.