Застенчив, словно первый луч весны, под шёпот ломких листьев на рассвете,
Чуть слышно вальс играет Ференц Лист на старенькой пластинке, и сюжетом
Кружится чёрно-белое кино, застыли в страсти тени из былого,
Исчезнувшие в гулкое "давно", где все немы, где жест заменой слову.
Дунай, скользит меж хрупких берегов, храня секреты древних Буды с Пештой,
А время, отперев тугой засов, венчает всех святых с блудницей грешной,
Под громкий крик толпы и треск огня, под желтый свет луны, под солнца вспышки.
Мой Б-г, а ты поставь-ка на меня, и сядем, перекинемся в картишки.
Под звуки недописанной судьбы в оркестре преждевременно забытом
Тобой , а, может, стаей лиц без крыл, с усмешкой на устах. Жаль, тень их скрыта…
Но сядем… Нет, вот покер – не моё… Тебе ж открыты карты и дороги.
А, может, Блэк Джек? Всё таки "очко", надежду мне оставит… Хоть на сроки…
И погадать тебе не суждено… Сомненьям чужд Рождающий столетья…
Кружит в руках твоих веретено… Хотя, нередко дни свивает в плети…
Их полосы проходят сквозь века, на каждой имя, время, жизнь и веха.
Моя. Но, к счастью, верю в день Сурка. А Ты – в судьбу и веру в человека?
Мерцают тени на экране лет. Я - в Мэгги, Маргарите, и Джульетте…
Их черт во мне рубцов змеиный след. Их жизнь - крупинка в дьявольском сюжете…
Семёрка…. Снова выпала Тебе. И мне, гляди: победная минута…
Ты трижды ставил семь в моей судьбе, кому из нас слепящий вихрь салюта?
Поверь, я постараюсь оправдать, уверенность, - не хрупкую надежду…
И если надо ждать, то буду ждать, и верить в то, что нет любови грешной…
Меж острых стрелок, сквозь столетий дым, обрывом, бездной, черною дырою,
Куда угодно, лишь бы с ним - одним, тугою связкой стянутой Тобою.
Зелёное сукно мерцает вновь, и карты в стопки сложены как прежде,
Замес судеб волнует плоть и кровь, колышет ветер сладкую надежду,
И вальс кружит в библейском далеке, перемежая звон с напевом древним.
Лежит моя рука в Твоей руке… Как поступить Ты знаешь... В это верю….