В бирюзе с позолотой икон,
Вижу тень остывающей свечки,
Чьи дымы, как туманы над речкой,
Лик печали возводят на трон.
И зовут в неоглядную даль
Тишины обезумевшей лета,
Что сронила культ святости где-то,
Обрядившись в пороков вуаль.
И меня, облачённого в стон
Непорочного зарева выси,
Дребезжащим молением мысли,
Погрузила в пророческий сон.