НЕВСКАЯ БАЛЛАДА
1
«Мы отступали. Грудь кипела
Досадой, злобой и тоской.
Вот сдали Мгу. Вот сдали Пеллу
И до Невы — подать рукой.
Мы отступали. Было больно.
Вот Шлиссельбург. А там куда?
Там дальше Ленинград. Там Смольный,-
Звезда, светившая года.
Нет. Если сказано солдату—
Во что бы то ни обошлось—
Стоять!... нет дисков,есть граната.
Гранаты нет, есть в сердце злость.
Так под напором вражьей стали
В тревожных отблесках ракет
Устами тысяч мы сказали
Своё решительное — нет!
Нет! Леденящая свирепость
Кипела, пенилась в сердцах.
Мы сдали Шлиссельбург. Но крепость.
От крепости мы ни на шаг.
2
Пустыми жадными глазами
Смотрел немецкий генерал
На то, что есть ещё за нами,
На то, что он ещё не взял.
Но раздалась команда сухо:
— Огонь! и вмиг из темноты
«Орешек» застонал, заухал,
Как будто вырос из воды.
Когда ж заря сверкнула ало
Над зыбью ладожских песков,
Из рук дрожащих генерала
Упал неверный перископ.
3
Цвела тельняшка голубая,
Переливаясь на груди.
Что стонешь ты, волна морская,
Кому кричишь: не уходи!
Последнее, что тут осталось,
На левом берегу Невы,
Боль обагрённая, усталость,
Да горечь выжженной травы.
Да пятачок земли, зажатый
Врагов стальной полудугой,
Гремящим пламенем объятый,
Отрезан от своих Невой.
Но он стоит. Он непокорен
Изрытый пятачок земли.
—Моряк, моряк, ты помнишь море,
В тумане светлом корабли!?
Конечно, помнишь. Как не помнить
Все, чем дышал, любил и жил.
Солоноватый воздух полдня,
Лучей горячие ножи.
Всё, всё встаёт и исчезает,
Как бы в тревожном полусне,
И мол, и полулунья чаек
В сверкающей голубизне.
И та, с глубокими глазами
Морской изменчивой волны
Встаёт и с голубыми снами
Уходит, и уходят сны.
Снаряд в траншее разорвался.
И тишина потрясена.
И снова обжигает пальцы
Ствол, раскалённый докрасна.
И снова немцы по траншеям
Идут к Неве. Она вот-вот.
И снова бьёт их, стервенея,
О снах забывший пулемёт.
Так много дней. И так всю осень,
Не засыпая ни на миг,
Он косит, косит, косит, косит
Штурмующие толпы их.
Так пятачок, огнём охвачен,
Изрыт несчётным градом бомб.
Жил, пред глазами их маяча,
Исполосованным горбом.
Жил пятачок. А вражья сила
Накапливалась для броска.
Жил пятачок, покамест жило
Крутое сердце моряка.
Жил. И однажды в час рассвета
Не задымили блиндажи.
Моряк позвал друзей. Ответа...
Ответа не было в тиши.
Моряк старается не слушать,
Назойливых далёких волн.
Но пулемёт всё глуше, глуше
Стучит... И остывает ствол.
И вот рука его сдавила
Гранаты светлое кольцо.
И смерть навеки искривила
Врага зелёное лицо.
4
Мы сдали пятачок. Чего же,
Чего ещё осталось нам!?
Смотреть, как кровяной рогожей
Рассвет склоняется к волнам.
Мы сдали пятачок. От боли
Глаз земляных не разомкнуть.
Солдат, ты плачешь. Не грешно ли
Теснить немым страданьем грудь!
Подобно дорогому слову,
Что унесла с собой волна
Как год назад тому, к нам снова
Пришла зелёная весна.
Сирень, увешанную болью
Цветов дымящихся своих,
Заставила вздохнуть любовью
Над сонной зыбью волн седых.
И над солдатскою бедою
Взметнула жаворонков хор,
Чтоб после огневого боя .
Расправил шапки веток бор...
Так шла весна. Мы по окопам
Валялись в глине и песке.
Разведчик с точным перископом,
Стрелок с винтовкою в руке.
Так дни за днями проходили
В злом ожидании тревог.
Снаряд поднимет тучу пыли,
Невы прольется холодок.
И снова тишина. И стынет
От ожиданья в жилах кровь.
И небосвод стекольно синий
Воспоминаньем дышит вновь.
У задремавшей батареи,
С шинелей отряхнув песок,
Мы вновь глядим, как голубеет
На берегу Невы лесок.
Глядим. А сердце крикнуть хочет:
Когда ж пойдём! Когда же мы
Возьмём, раздвинув сумрак ночи,
Левобережные холмы.
Прошла весна, как сон. И лето
Прошло, как новый долгий сон.
Орудья постреляют где-то.
Горбач уйдёт за горизонт.
Ударят выстрелы сухие.
Растает в воздухе дымок.
А после вновь дела мирские:
Консервы, хлеб и котелок.
И вновь и вновь тоска о бое.
Ну вот, немножко бы... Хотя б...
И вот в червонном пыльном зное
Пришел и загремел сентябрь.
5
Мы этой ночи не забудем.
Беззвёздной ночи сентября.
Подняли хоботы орудья,
Предгрозьем тёмный лес набряк.
А по траншеям, по зигзагам,
По лесу, в сторону реки
Всю ночь подтягивались шагом,
В ночи неслышные полки.
И, сделав перекур короткий,
Все руки вымазав в смоле,
Солдаты продвигали лодки
По вымоинам на земле.
И вот назначенного часа
Настал неумолимый взрыв,
Тьмы перекошенную массу
Ракет сиянием изрыв
И грохнули и захмелели
Орудий длинные стволы.
И странно возникали ели
Из непроглядной гулкой мглы.
Трусливого везде осудят.
Героя отблагодарят.
Мы этой ночи не забудем,
Безглазой ночи сентября.
Качнулись лодки. Потонули
Во мраке, выжженном дотла.
Свистели пули. Пели нули.
Шарахалась, гудела мгла.'
Вперёд, вперёд! И лодки - в щепки
До берега не дотянув.
А люди: кто за щепку цепкий,
А кто и просто так, ко дну.
Но ни утраты, ни потери
Нас не свернули в этот час.
Вперёд! Вот, вот он, левый берег,
Так долго ожидавший нас.
Вот, вот он, злобою щетинясь,
Открыл огонь, но опоздал.
Уже моряк и пехотинец
Последний рассекают вал.
И на берег! И раз за разом
Летят лимонки. Пыль и стон.
Траншеи, страшные для глаза,
Взял наступавший батальон.
Когда ж был пятачок очищен
И враг разбит и оттеснён.
Дымясь по серым пепелищам
Заря взошла на небосклон.
И снова потонули в гуде
И ленточки и якоря.
Нет! Этих дней мы не забудем,
Дней боевого сентября.
Чтобы ветра, опять как бурку,
Зарю над Ладогой несли,
Чтоб красный флаг над Шлиссельбургом
Взметнулся флаг родной земли!»
Георгий Суворов,
поэт сибиряк.
Фронтовик.
16.06.2019