Нам не быть счастливыми. И на забросанном старым космическим мусором Млечном пути
Так хочется жизни скрестить, пальцы сплести и верить в нежность. Холодные звезды над нашими головами...
Окурками в сердце, плевками, словами пытаться друг друга под маской увидеть, найти
И от мыслей опасных спасти. Извести тонкой рифленой сталью под сжатые ужасом ребра. А сами,
Дотла сожженные и застывшие в серый, бездушный, черствый точильный камень. Мы — кровостоки Вселенной.
Наши бездарные судьбы — необратимы и неизменны. А мир будет адом и льдом.
И Содомом с Гоморрой. Тяжким дубовым крестом на плечах изможденной Голгофы. Ты за чувствами следуй
Через гранулы крови и клеток, сотни пронзающих насквозь хищными взглядами лиц — в дом.
В дом, где в пространстве родном и пустом поселяется Что-то, что ты будешь безмерно любить.
Жизнь Чего-то похожа на тонкую, слабую нить. Что однажды в припадке агрессии, приступе страха
Ты порвешь. Как палач опускал гильотину. И над плахой.... Вдруг погаснет последний софит.
Пустота. Темнота. Невозврат с невозможностью быть. А минуты над вечностью жгут, как оплавленный сахар.