По глазам безсонниц режет
свет измученной любви:
то кипит, то еле брезжит,
то исчезнуть норовит.
Я не слишком зацелован,
но объеден до костей,
не тая худого слова
от назойливых гостей.
Я себя обезобразил,
чтобы отдых дать душе,
но, глумясь, на чей-то праздник
жизнь втолкнула в неглиже.
Между фраков и горжеток,
под огнём безумных ламп,
я стоял - почти поэтом,
стих порвав напополам
тот, который меня мучил
со времён чернильных парт;
тот, который в каждый случай
залетал без звездных карт,
и, ища себе подобных,
никогда не находил,
оттого - катался дробно
по исподнему груди.
И теперь их стало двое -
до неё и - без неё.
В середине, остальное,
оказалось - не моё.
Не помиришь половины,
тем стихам заклеив рты..
Были мы вдвоём любимы,
а сейчас - одна лишь ты..