Стоглавое чудище пасти разинуло,
Увидев меня в перекрестье лучей.
И смотрит, и ждет, улыбаясь резиново,
Когда ошибется метатель ножей.
Пакеты с едой положив на колени :
Надо же что-то в антракте жевать?
Громко судачит, что, без сомнений,
Будет о чем вечерком рассказать.
И, предвкушая паденье гимнастки,
Коли сорвется, мол, мы не при чем,
Жадно следит, как для острастки
Тигру грозит укротитель бичом.
Но грезится мне вдруг иная арена.
Полдневное солнце так яростно жжет,
А надо мной растеклась по ступеням
Сторукая гидра. И смотрит… И ждет…
Плясали пред взором нагретые камни,
Сторотая тварь бесновалась, крича
- Добей же, добей! – и тогда мне
Под сердце вонзилась прохлада меча.
Оркестр затих. Наваждение таяло.
Прожектор мигал, и я был еще жив
В тот век и в тот час, в то мгновенье, когда я
В визжащую гидру метнул все ножи!