Под старость, став сентиментальным,
Я понял, сидя на скамье,
Чутьем почти трансцедентальным,
Что вся вселенная во мне.
Что больше жажды покаянья
С годами горечью в стихах.
Что я частица мирозданья
С тоской о призрачных мирах.
И столько оттого печали -
Что мы когда-нибудь умрем.
Что листья звездами не стали,
А сквер межзвездным кораблем.
Что оказалось жизни мало,
Чтобы суметь ее понять.
Что нужно было руки мамы
До дней последних целовать.
О, Господи, а что ж осталось!?
Синица мертвая в руке,
Любовь и нежность, скорбь и жалость
Слезой в морщинках на щеке.
Увижу, как плывет бродяга;
Пакеты с тарою в руках.
Как лащится к нему дворняга
С привычной верностью в глазах.
Где голуби, склевавши крошки,
С надеждою глядят мне вслед,
Желают, притаившись, кошки
Там терпеливо ждать обед.
Как в люди вышедший затворник,
Что никого уже не ждет,
Стоит с метлой угрюмый дворник,
И белый свет не узнает.
За небо, перепутав, птицы,
Как в пламя мотыльки, летят.
И криком не сумев проститься,
Уверены, что их простят.
И чередуются отъезды
с приездами, всегда бегом,
и только детям у подъезда,
еще не нужно ничего.
14.10.2008г.
17.06.2019г.