Баллада бомжа
Боярышник (настойку)
Я пил давным-давно,
А был он слаще мёда,
Пьянее, чем вино.
В аптеках его брали
И пили всей братвой,
Когда мы бомжевали
В подвалах под землёй.
На старых теплотрассах,
На войлоке сухом
Лежал бухой на пьяном
И пьяный на бухом.
Пришёл сержант полиции (король шотландский),
Безжалостный к врагам,
И он плевал нам в лица,
Лупил нас по ногам...
Ушли бомжи из города,
В краях чужой земли
Тогда бомжи с бомжихами
Приют себе нашли...
Лето в стране настало,
Боярышник вновь цветёт,
Но утрачен секрет потребления,
Настойку никто не пьёт.
Никто не упивается
Настойкой до синевы,
Не слепнет и не глохнет,
Валяясь среди травы.
Сержант по склону едет
На "бобике" на своём,
А рядом реют чайки,
Ныряя в водоём.
Сержант глядит угрюмо:
"Опять в краю моём
Цветёт боярышник, но мы
Настоечку не пьем".
Но вот его ефрейтор
Приметил вдруг двоих
Последних из бомжующих,
Оставшихся в живых.
Вышли они, улыбаясь,
Щурясь на белый свет —
Старый пьяный папашка
И мальчик (пятидесяти лет).
К берегу моря крутому
Их повезли на допрос,
Но ни один из пленных
Слова не произнес.
Сержант управлял машиной,
Хмуро крутя рулём,
А люди в его багажнике
Лежали один на другом.
Строго сержант промолвил:
"Допрос вас ждёт непростой,
Если не скажете, черти,
Ка'к нужно пить настой?"
Сын и отец молчали,
Стоя у края скалы.
Боярышник цвёл над ними,
В море катились валы.
Отец подошёл к сержанту,
Наступив себе на мозоль:
"Поговорить с тобою
С глазу на глаз позволь.
Старость боится трезвости,
Бухло я изменой куплю,
Выдам вам тайну рецепта", —
Папаша сказал патрулю.
Голос его охрипший
Тихо и сипло звучал:
"Тайну давно бы я выдал,
Если б мне сын не мешал!
Сыну свободы не жалко,
Трезвость ему нипочём,
Мне ж продавать свою совесть
Совестно будет при нём.
Пусть же его развяжут
И выпустят в лес густой,
И я научу полицейских
Пить спирто'вый настой."
Сильный Росгвардии воин
С сына наручники снял
И отпустил на волю —
На мусорку, на вокзал...
Кусты за сыном сомкнулись,
Замер радостный крик,
И эхом ему ответил
С обрыва отец-старик:
"Правду сказал я, гвардейцы,
От сына я ждал беды,
Не верил я в стойкость бо'мжей,
Не бреющих бороды.
А мне КПЗ не страшен,
Пускай со мною уйдёт
Святая тайна: как пьётся
Боярышниковый мед!"