Зинаида Петровна Пыжик проснулась сегодня раньше будильника на две минуты. Что же здесь такого необычного? – спросит пытливый читатель. Для простого человека, может быть, и ничего. Но не для Зинаиды Петровны. Пыжик была нормировщицей. Не простой нормировщицей, коих тысячи, а, может, даже и больше. А нормировщицей с большой буквы. С большой буквы «Н». Нормировщицей сто пятого уровня. Нормирование труда стало не просто профессией, а частью её самой. Поэтому такое нарушение она пропустить не могла. Открыв книгу «Нормы Пыжика», Зинаида Петровна стала искать своё нарушение и наказание за него.
Пункт две тысячи сто пятый гласил: «Просыпание (засыпание) раньше (позже) до трёх минут от назначенного времени наказывается лишением утреннего кофе».
— Хорошо, что на две минуты. А вот если бы на четыре, то пришлось бы себя высечь, — подумала Зинаида Петровна и стала собираться на работу.
Засев между корпусами в кустах сирени, Пыжик стала поджидать утреннюю жертву. Ждать пришлось недолго. Уборщица, или выражаясь современным языком, «оператор швабры» Клавдия, помыв пол в одном корпусе, направлялась в соседний корпус для совершения аналогичных действий.
— Стоять! — выпрыгнувшая из кустов Пыжик почудилась Клавдии Чупакаброй, про которую она слышала, но ни разу не видела. От испуга Клавдия выронила сначала ведро, затем швабру, а затем и тряпку.
— Бесцельно шатаешься по территории. Сейчас я тебя отнормирую по полной. — Потирая руку об руку, обрадовалась Зинаида Петровна.
—Да что ж вы, боярыня, помилуйте. Я мыть пол иду, так уж сложилась карта полётов, что у меня два корпуса,— напуганная Клавдия делала попытку оправдаться.
— Кто может подтвердить, что это правда, а не ересь, — Пыжик не собиралась выпускать такую лёгкую добычу из своих цепких лап.
— Мастер мой может подтвердить, — Клавдия сделала попытку поднять швабру, но от испуга выронила её снова.
После длительных телефонных переговоров и уговоров Зинаида Петровна была вынуждена отпустить Клавдию в виду отсутствия присутствия состава нарушения. Конечно, это расстроило Пыжика. Но не такой человек Зинаида Петровна, чтобы сдаваться. Следующий жертвой стал слесарь Кузин, вздумавший щелкать семечки возле своего цеха.
— Пищу принимаешь в неположенное время и в неположенном месте? — Радостно вскрикнула Пыжик, вцепившись в Кузина, как клещ в москитную сетку.
— Какую пищу? — от неожиданности Кузин проглотил все семечки, что у него были, вместе с кульком.
— Низкокалорийную, — довольная собой, Пыжик в этот момент чувствовала себя уж если не шиншиллой, то соболем точно. Нелепые попытки Кузина что-то объяснить, оправдаться или покаяться не принесли ему успеха.
— Пятьсот семьдесят седьмой,— радостно произнесла Зинаида Петровна. — И это только за десять дней.
Вторую фразу она произнесла даже радостнее. Местами ей начинало казаться, что над её головой стал появляться пусть и маленький, но уже светящийся нимб.
Войдя в рабочий ритм, Зинаида Петровна до того разошлась, что даже записала номер фонарного столба, который стоял и ничего не делал. В курилке, в машине, в мужской бытовке — везде могла появиться Пыжик. И что самое интересное, появлялась.
Бригада Семёнова приступала к ремонту трубопровода. И вроде бы ничего не предвещало беды, пока на горизонте не появилась Пыжик.
Надев один секундомер на правую руку, другой на левую, и ещё два на ноги, Зинаида Петровна приступила к нормированию. На последнем чемпионате области по нормировки она успешно сдала нормативы на мастера и получила полосатый пояс нормировщика междугородней категории, заняв в итоге не просто первое, а единственное место.
Монтажник Илья отрезал кусок трубы. Так как резал он её не вдоль, а поперёк, то раза два приходилась болгарку выключать.
— Операция прервана. Операция возобновлена. Операция прервана. Операция возобновлена, — комментировала работу Ильи Пыжик, постоянно что-то записывая в свой журнал.
— Как же вы с мужем живёте, а? Это же не жизнь, а именины сердца. Операция прервана. Операция возобновлена. В наши-то годы если операция прервана, то уже не скоро возобновлена.
— У меня нет мужа. Я ещё нормы для него не разработала. А вы, между тем, три раза ухо чесали. По пять с половиной секунд на каждое почёсывание. Если посчитать за год, а если за десять, сто лет?
— Я столько не проживу.
— Ваши проблемы меня не интересуют, — сказала Пыжик неинтересующимся проблемами Ильи тоном.
Слесарь Кузякин второй час то накручивал гайку на болт, то скручивал снова. Причем делал он это так быстро, что Зинаида Петровна из своих двух любимых фраз «Операция прервана» и «Операция возобновлена» успевала только произнести букву «О».
— Что Вы делаете уже второй час подряд?— Пыжик чувствовала подвох, но в чём он, пока не понимала.
— Неужели не понятно? Прогоняю резьбу, — ответил Кузякин.
— Два часа?
— Два часа? За два часа можно только чертей прогнать. А резьба… Да что вы знаете о резьбе? Два часа? Бывали случаи, когда недели не хватало, чтобы привести состояние резьбы до уровня, эквивалентного ассимилированному состоянию хаотично расположенных атомов металла. Неужели вы это не знали? — лицо Кузякина было в этот момент таким серьезным, каким оно бывало у него только на фотографии в паспорте.
— Знала, конечно. Про хаотичное расположение. Как же без этого? Я же училась и в школе, и в этом, как его, институте. Резьба это сложный процесс.
— Почти как нормирование труда.
— Ну да, почти. Продиктуйте мне, пожалуйста, про хаотично расположенные атомы. Я записываю.
— Конечно, — с готовностью ответил Кузякин.
В этот момент Зинаида Петровна услышала за своей спиной неприятный и пугающий голос.
— Пыжик, вы уже секунд десять как никого не нормируете.
Обернувшись, Зинаида Петровна увидела незнакомую ей женщину.
— А вы кто? — спросила Пыжик.
— Чижик Ольга Альбертовна, ведущий специалист отдела по нормированию отдела нормирования.
— Нормировщица нормировщиков, — в ужасе прошептала сама себе Зинаида Петровна.
— Операция по нормированию слесаря Кузякина прервана, — улыбнувшись, сказала Чижик, нажав секундомер и сделав запись в блокнот.
— Пятнадцать часов, десять минут, двадцать две секунды. Нормирование нормировщицы Пыжик начато, — сказала Антонина Альбертовна Вжик, увеличивая изображение с камеры наблюдения и делая запись в журнал «Нормирование труда нормировщиков по нормированию нормировщиков».
И только Кузякин, даже не подозревая о том, скольким людям он предоставил возможность его наказать, а также предоставил возможность чувствовать себя нужными, а местами даже незаменимыми, продолжал безмятежно прогонять резьбу. Пытаясь упорядочить хаотично расположенные атомы.
Пытливый читатель, наверно, сразу заметил, что у Чижик и Вжик одинаковое отчество. Любая случайность — это закономерность. Значит, у их мам был один и то тот же подход к нормированию отношений. Что, впрочем, и неудивительно.