Титаник тонул – музыканты стояли на вахте.
Сады вырубали, а песни повсюду цвели:
и в проклятом гетто, и в душном сыром каземате,
они поднимали наш суетный прах от земли.
Во время жестокое, в темное смутное время,
нашивками белыми с красным крестом не кичась,
любовь и надежда прилежно ходили за теми,
кого наши песни прославили в вечном сейчас.
Надежда из тощей горсти не накормит голодных,
и газовых камер любви не оплакать сполна…
Но ангелы бродят в лохмотьях своих старомодных
по минным полям, где отчаянье сеет война.
И если ты спросишь меня в чем же все-таки сила,
другого ответа придумать опять не смогу:
ведь сила в любви, что все песни под сердцем носила,
в надежде, что все еще ждет на пустом берегу.