Я оказался снова в тех краях,
где выше доблести и громких заявлений,
похоже ценят землю и навоз.
А больше оных - огненную воду.
Здесь сокровенное звучит в очередях
на выписку рецепта, в схватке мнений,
куда же мчит наш славный паровоз,
по-прежнему не зная места броду...
Здесь тишина ещё ласкает слух,
рисуя видимость высот благополучья
тех, кто далёк столичных дрязг и пут
и для кого просёлок слаще башен...
Здесь страж границ - всё тот же древний плуг,
взгляд из-под лобья пахаря колючий
и... после первой лишь слегка приврут,
оставив на конец застолья байки.
Здесь убеждённость цезаря уже
всё чаще освежает рот улыбкой,
глаза надёжно пряча от слезы,
сердца смыкавшей прежде ожиданьем...
Здесь те, кто опоздал при дележе...
Храня последнее - мир осиянно-зыбкий,
живут, как вечно жили на Руси:
людишкам - кровью хлеб,
боярам - даром.