Кудряшки древ и деревяшки крыш,
Площадки выгульной земная глина,
Смешным цыплятам повторяя -Кыш!
Зовет несушек Маша Магдалина.
Вновь разгребая сена злой завал,
Штурмуя небо,повторяя Аве,
Средь смертных баба точно старшина
Там управлять крылатым миром вправе.
Насестный брус,все жерди,все лотки,
Табачный дым случайного пришельца,
Составов призрачных во мгле гудки,
В курятнике святой младенец.
Опилки неба,голоть стекол и зерно,
Отдернутая занавеска в мир грядущий,
Прикрыв младенца золотым крылом
На жердях судеб притаились Души.
В толченых ракушках молчит петух,
Глаз настроженный пронзает воздух,
Змея вползает тихо под лопух,
Глядит святая в несвятую воду.
Бегут цыплята,равномерно пух дрожит,
Искрится жизнь штурмуя вечно небо,
На сене там Христос-малец лежит,
Сосет малыш кусочек жизни-хлеба...
Вновь бьется сердце в маленькой груди,
Дебельство лета придавило страхи,
Среди несушек баба командир,
Спит сам Господь под полотном рубахи.
И грудь сосет забыв про вечный крест,
Забыв про выси,дали,муки правых,
В курятнике встречает Бог рассвет
Прикрывши сеном роковые раны...
В корзинах светлых летние цветы,
Мрак елеонский падает на камни,
Сосет малыш целительную Мысль
К груди прижавшись тучками-руками...