Наконец мы едем в деревню Мелётово, расположенную по старой дороге на Новгород и Москву. Кажется, без такой поездки впечатления о псковской настенной живописи всегда будут неполными. О самом населенном пункте, расположенном в тридцати шести километрах от Пскова, сегодня известно немногое. Проживает там, что-то около десяти человек. Автобус ходит по расписанию, два раза в день. Большой погост возле маленькой деревни...
Вопреки ожиданиям дорога из Пскова для легкового автомобиля оказывается вполне проходимой. С некоторой осторожностью проходим два небольших участка после ухода с трассы, идущей в сторону Свято-Благовещенского Никандровского монастыря. В сухую погоду такие укатанные просёлочные дороги часто оказываются удобнее разбитого твердого асфальтового покрытия.
За окном редкие обезлюдевшие населенные пункты чередуются с участками леса и полями. Ближе к Мелётово начинаются синие луга похожей на церковные свечки колосковой вероники. В народе её ещё зовут змеиной травой за лечебные свойства и необычный внешний вид. Это ещё можно представить опустившимся на луга небом, которое сейчас отливает таким же цветом. А может быть, и наоборот. Отправившись навстречу Успению Святой Богородицы в Мелётово, мы уже оторвались от земли и режем колесами небесную синь. Не выдерживаем, останавливаемся и идём пешком по небесному озеру. Трава колыхается под нами подвижными волнами. Отсюда начинается набор Мелётовской высоты.
Впереди на холме среди леса появляется и быстро исчезает главка храма Успения. Въехав в лес, мы через некоторое время оказываемся на старинном погосте. Жара разливается и звенит в ушах назойливым комариным писком. Вокруг всё кажется застывшим навечно в этой сказочной тишине: церковь, окружённая кладбищем, и покинутая своими жителями русская деревня…
Ощущение заброшенного места - это первое, что врезается в душу. Околдовали демоны святую красоту, опутали её по рукам и ногам паутиной человеческого забвения. Разрушающаяся церковь Успения, о которой известно, что это памятник мирового значения, где фрески псковских мастеров ставят на один уровень с Сикстинской капеллой Микеланджело. А ещё их называют вершиной православного искусства. Можно отказаться от громких сравнений, предоставив такое право знающим специалистам. Это бесценное наследие, доставшееся нам от талантливых предков, на которых мы теперь мало похожи. Здесь сохраняется тонкая нить, которая всё ещё связывает с прошлым. Оборвётся, и уже не будет нас, русских людей, кто-то другой останется, без памяти, без рода и племени.
Успенскую церковь Пресвятой Богородицы строили на протяжении 1461-1462 годов. Заказчиками строительства были псковские посадники, имевшие тогда немалый политический вес. Их имена сохранились на портале притвора церкви и барабане четверика - Иоанн Путков, Яков Кротов и Зиновий Михайлович. В 1465 году церковь была расписана фресками.
Считается, что настенные изображения интересны своей манерой исполнения и сюжетами, в основу которых были положены известные литературные произведения того времени. Есть предположение, что над ними трудились люди разных профессий. Их делали мастера фресковой живописи, художники, владевшие техникой книжной миниатюры и иконописцы. Не менее важно, что фрески писались местными красками - черленью, охрой, голубой глиной, которые были доступнее и относительно дешевы. При всей внешней простоте, мастера находили в них большое количество тонких оттенков. Цветовая палитра росписей храма получилась сдержанной, но достаточно разнообразной. Это было показателем мастерства для любого времени.
По предварительной договоренности в тот день нам открыли храм. Мы осторожно, шаг за шагом, обошли и внимательно осмотрели каждый участок настенных фресок. Прочные строительные леса помогали подниматься на любой уровень, до самого верхнего подкупольного пространства. О мелётовских фресках было столько прочитано, что в голове у меня образовался своеобразный путеводитель, по которому почти безошибочно отыскивались знакомые изображения святых. Смотрел на их лики с необычными белыми зрачками, и начинало казаться, что они непрерывно следили за нами, как только шагнули в храм. Взгляд у них суровый, с укором: «Коль пришёл сюда, держи ответ за прожитую жизнь, за свои грехи и избранное безверие».
Не без трепетного волнения искал на стене церкви изображение «Летящего Ангела», которого считал «своим». Встреча всё равно получилась неожиданной. В своём путешествии по храму я забрался в северную камору на хорах, крохотное замкнутое пространство. Рассматривал там сохранившиеся настенные изображения и затылком почувствовал его взгляд. Оглянулся и увидел своего Ангела на своде лестничного прохода, перед самым выходом на хоры. У него было упрямое, волевое лицо, а я наивно изображал его похожим на свою нежную, маленькую внучку. Ангел на церковной стене летел и сворачивал небо после окончания Страшного Суда. В его руках пространство превращалось в узкую серебристую спираль. Захваченное гравитационным притяжением, оно стремительно исчезало в галактической чёрной дыре. Правой рукой Ангел показывал на единорога - символ смерти. Изображение сопровождалось надписью о приближении конца света. Совершенно непостижимым образом мастер раздвигал замкнутое каменное пространство до бесконечных размеров космоса.
Печальный мотив фрески был понятен. Конца света ждали к 1492 году, а в 1510 году потеряла свою независимость Псковская республика, закатилось солнце Вольного стольного града господина Пскова, Дома Святой Троицы. Ангел с печалью сообщая о начале великих трудностей.
Наверное, сейчас у нас такое очередное трудное время, когда главные усилия мужей государственных уходят в другом, более важном для них направлении. А может быть, оно им только кажется таким? Не до гибнущих мелётовских фресок сегодня. Да и что с ними может сделаться? Простояли они пять сотен лет, ещё смогут столько подождать у нашего парадного подъезда. Реставраторами уже принимались аварийные спасательные меры по укреплению поверхности росписей. Для осведомленных знающих людей понятно, что такая работа растянется на многие десятилетия. Она не терпит излишней суеты и непродуманных решений. Кто знает, может постоянно витающая угроза исчезновения сделала эти изображения такими пронзительными?
Скорее всего, многие теперь не смогут увидеть мелётовских фресок в храме. Хорошо, что в Пскове прошла выставка их авторских копий, выполненных профессором живописи, руководителем мастерской церковно-исторической живописи Санкт-Петербургской академии художеств Александром Крыловым и его ближайшими сподвижниками. Теперь о фресках Успения в Мелётово узнали больше в самом Пскове и за его пределами. Специалисты занимаются изучением этих росписей давно, начиная с 1912 года, но многие сюжеты так и остались загадкой. Некоторые из них, не имеют аналогов в русской настенной живописи. Наверное, они всегда будут привлекать внимание пытливых исследователей своим необычным, неканоническим исполнением библейских сюжетов. Тревожно, что со времени последних серьезных ремонтных работ в церкви Успения прошло уже более полувека.
Этот процесс чем-то похож на лечение тяжёлого хронического заболевания. Представьте, что больны, а приехавшие врачи говорят вам о деньгах, электричестве, дорогах и вообще, пока не решили, кто и когда будет вами заниматься. Единства нет в умах даже у самых горячих сторонников спасения умирающего. Есть перспективные проекты и суровая реальность за закрытой дверью, где один раз в десять дней псковские научные сотрудники снимают показания климатических датчиков и ждут. История до боли знакомая. Фрески не хотят умирать. Неблагоприятный исход всё ещё можно задержать или избежать совсем. Страшно пройти точку невозврата, когда исправить и вернуть утраченное будет нельзя...
Как-то мне довелось общаться с местными научными сотрудниками отдела фресок в Мирожском монастыре. Есть там у них свое маленькое служебное помещение. Они ведут незаметную кропотливую работу вдали от гигантских строек нашей современности, уходящих в светлое будущее мостов, создаваемого искусственного интеллекта, ультрасовременных столичных, областных перинатальных и прочих медицинских центров.
Удивительная это профессия - быть хранителем музея. Давайте посмотрим немного шире: не музея, а всей нашей Псковской земли. Что она без своих великих святынь? Тогда всё древнее Псковское междуречье становится обыкновенным и не слишком привлекательным для российского бизнеса участком земли. Где-то его уже давно и активно застраивают стеклом и бетоном. Там платят больше уже не за квадратные метры, а за шикарную панораму из окна, где псковская «площадь красная видна». Туда и направляются главные финансовые вложения на восстановление. Точный диагноз такому тяжёлому заболеванию поставят следующие поколения. А мне довелось снова порадоваться редкой возможностью рисовать истинную красоту.
Смотрю на тронутый разрушением каменный храм Успения Богородицы в Мелётово с его дивной, шестнадцатискатной кровлей, и неожиданно замечаю в нём могучее дерево, уходящее своими сильными корнями в землю. Здесь есть многое, чего нам сейчас очень не хватает. Другое дело, захотим ли мы обратиться сюда и что сейчас возьмём себе за образец в своей новейшей русской истории…
Июнь 2019 года