В кармане мелочь. Билет оплачен. В воспоминаниях прошлых дней я расскажу теперь, как иначе хотелось жить бы тебе и мне. Смеяться громче, грустить — до боли, и ждать, и верить опять и вновь, и даже слабость себе позволить, и не корить себя за любовь.
Встречать рассветы и печь печенье, играть под солнцем в снежки зимой. Когда устанешь от заточенья, ты непременно придёшь домой. Ждёт чашка с кофе. Кусочек торта. В альбоме фото. И старый кот. Весь мир твердит: ты другого сорта, но я не слышу. Который год. Читаю письма. Над крышей — звёзды, и тьма колдует, как на беду, мир старых сказок, что нами создан, последней строчкой в глухом саду.
Ты помнишь шелест, прохладный ветер, лиловых сумерек лёгкий плащ? Я обниму тебя на рассвете и попрошу: «Обо мне не плачь». Нам так хотелось бы жить до дрожи, делить и радость, и груз тревог. Позволь нам встретиться снова, Боже, на перекрёстках босых дорог.
Гулять и спорить о песнях Цоя, читать романы, смотреть кино. Клянусь, родная, что даже с боем я не отдам тебя всё равно. Уходят в ночь корабли и тайны. И каждой сказке назначен срок. Сказать спокойно: «Забудь. Случайность» без сожаления я б не смог.
Дорогой долгою без опаски, ведь всё, что нужно, произойдёт... А в сумке — чашка, альбом и сказка, и в переноске мурлычет кот. «Мне жаль, так вышло. Давай забудем». В глазах усталых — одно "Прости". И мы уходим — чужие люди, чужие судьбы, ничьи пути.
Забыты тайные побережья, и на мою и свою беду ты улыбаешься так небрежно, как будто не было звёзд в саду. И сколько лет ещё так — не знаю. Стареть и сказки читать коту. Я не забуду тебя, родная, шагнув в зеркальную пустоту.
И даже там, через миг и вечность спускаясь тихо в туманной мгле, вдвоём, крылатые, в бесконечность мы станем звёздами на земле.