По венам пульсирует юная кровь,
я хвастаю Ялты предгорной красою,
моя визави с удивлением бровь
совсем неподдельно вздымает дугою.
Идём к Яузлару, а сосны вокруг
стоят, что Атланты (подмечено метко!)
и белка, которой неведом испуг,
за нами торопится с ветки на ветку.
И я уже знаю, что ждёт впереди,
что все ожиданья мои не напрасны,
недаром же сердце так бьётся в груди
и груди красотки вздымаются страстно.
Журчит Яузлар, а недавно гремел,
лесная поляна июнем прогрета,
мне двадцать неполных, я ловок и смел,
и жаждет проверить красавица это…
А лес строевой весь смолою пропах
да так, что неясно – бальзам ли, отрава? –
петляет к яйле вдоль обрыва тропа
и небо то слева синеет, то справа…
Ах, солнце в зените в глазах у неё
стоит, и две бабочки тут же порхают,
и слёзы блаженства, как то мумиё,
от туши черны, на щеке застывают…
А море внизу бирюзою манит
и город у моря разбросан повсюду,
и солнце, занявшее прочно зенит
в зовущих глазах, никогда не забуду…