Дробно прищучен остатками дня,
Тьма наволокою тащит вечерню,
Ясностью пляшут обводы окна
Выбросом света, простором на землю.
Так обаятельно стертый в ночи
Парностью роли, оправданной чувством,
Что не проходит с годами внутри,
Прячется крохой в теле искусства.
В двор напрямик продирается, длясь,
В каждой размером продетой детали
Детской площадки, что курит сейчас,
Что бы потом дети год доиграли.
Перебирает, куда млечный путь,
Подсеребрясь, налипает на вечность.
И если, читая, ты чувствуешь суть,
Значит близка тебе сна просторечность.
Значит близки на восходе лучи,
Пестрая галька веснушчатой плазмы.
Сам зачерпни, расплескай на ручьи,
Не зажимай, не затягивай в спазмы.
Просится вкрадчиво резкостью дум.
Не прекословь верениц междометьям.
Пусть будет солнце хотя бы двух лун
Крутить колесо твое через столетья.
Вдоль булевара одетый лучом,
Пеклом полудня, будя мостовые.
Прыснут, зардеясь, воркуя мечем,
Птичьего щебета вихри шальные.
На этой связке умножена суть
Всех проявлений в моментах вселенной.
Брови подняв, что бы глубже вздохнуть,
Сам забираешься в рот переменной.