Серые люди на сером автобусе едут по серой дороге домой.
Серый достал из наушников серу, потом незаметно ее проглотил.
Седенький дедушка в такт его песенкам как-то усердно трясет головой.
Рядом с ним девушка едет и бережно книгу читает про Грея и Стил.
Лень пропитала молекулы моего тела. А, может быть, целый район.
Серое небо стекает по стёклам, и сопли из носа ручьями текут.
Город - консервная банка, в которой всех нас почему-то закрыли живьём.
Медленно, как на конвеерной ленте детали, зеваки по зебре идут.
"Джорджи, мы все тут летаем!"- толпе сообщает зачем-то рекламный плакат.
Мошки, покинув Египет, погибли под лампой. Такой вот летальный исход!
Можно ли верить Тирану, который питается кровью из раны и рад?
Сложно ли петь дифирамбы, коль дамы довольны и полон дарами живот?
Дым из трубы расползается по небу. Чтобы быть понятным, надо молчать.
Помнит ли кто-нибудь, где дом и Родина? Я бы не против был вспомнить. Но как?
Мы не мертвы. Но вот живы ли? Оттепель вряд ли прогонит из мира печаль.
Может быть, всё человечество - опухоль? Просто диагноз. Хронический рак.
Глупо смотрю на кроссовки, под нос напевая какой-то невнятный мотив.
Скоро моя остановка. И сердце неловко икает от мысли такой.
Тикает таймер, как в микроволновке. Но я улыбаюсь, зло миру простив.
Всё будет супер. Теряюсь в массовке. Схожу на конечной. Шагаю домой.