Она сидела за столом в своей комнате, подпирая голову руками, стоящими локтями на столе, и смотрела в окно.
На улице темнело, хотя было всего три часа дня, но так и должно быть зимой. Огромные хлопья снега быстро падали, засыпая всё кругом. Небо было светло-серого цвета, точнее, это были облака, плотные и тяжёлые. Сквозь густой снегопад виднелись чёрные деревья, которые тоже казались серыми из-за тумана. Но они были темнее облаков, поэтому не сливались с ними.
Глядя сквозь тюль и сквозь стекло, она захотела почувствовать те пушистые и очень большие хлопья снега на ладошках. Хотелось подержать в руках симметричные и прекрасные снежинки, которые быстро тают, к сожалению, от тепла рук.
«Ничто не вечно» - подумала она, представив белоснежную и интересную снежинку, которая быстро тает на ладони, оставляя после себя маленькую капельку воды.
«Капелька, похожа на слезинку…» - вновь подумала она, и её глаза наполнились слезами.
Ей стало прохладно, по телу пробежали мурашки, оставив на коже соответствующий след. Она слегка передёрнулась, сложила руки под грудью и откинулась на спинку кресла, продолжая смотреть в окно.
В квартире было тепло, +25, как всегда. Но по телу продолжал бегать холодок, и глаза наполнялись слезами.
«Да… Ничто не вечно…» - повторила она вслух, и по щекам покатились две слезинки, которые больше не смогли держаться в глазах. Взгляд освободился от пелены, теперь она вновь чётко видела улицу, не искажённую слезами. Но это было недолго. Как только слезинки дотекли медленно до подбородка, глаза снова наполнились прозрачной и солёной жидкостью.
Она на несколько секунд закрыла глаза, чтобы освободиться от образовавшейся снова пелены. Слёзы ручьём вытекли из глаз, полностью намочив ресницы. В груди защемило, сердце начало биться сильнее. Так было каждый раз, когда она думала о нём. Её лицо изменилось. До этого на нём ничего нельзя было прочитать, а сейчас оно выражало огромную душевную боль, которая была почти физической. Лоб немного наморщился, подбородок задрожал, внутренние кончики бровей приподнялись, внося в мимику ещё больше убедительности в безмерной грусти. В красивых карих глазах (ей многие говорили, что они у неё красивые) было столько страданий, что любой, кто бы её сейчас видел, захотел бы её обнять и утешить.
/07.02.2008г./