каждый день без тебя становится новым,
ты выходишь из меня, будто хмель
проснувшегося наутро забулдыги запойного
в своей стылой коробке из обшарпанных стен,
на которых гвоздём он царапал засечки,
по одной на каждый день, что бухал.
вышло сто семьдесят два,
но, возможно, он совсем неправильно посчитал.
и, глаза продрав, пусть белки и красные,
а виски так ломит, будто вдавлен кастет,
он подходит к окну, а там - небо ясное,
до слёз бьёт в глаза алой кровью рассвет.