Как настрою я гусли-гусельки,
От Садко что мне, в дар досталися,
Да начну рассказ про деяния
Купца славного, досточтимого!
Как во те века, да старинные
В годы давние и былинные,
Жил в Святых горах, в Царегороде
Вана с Мерей сын, Садко-гусельник.
Славен город был белокаменный
Знатным убранством и богатствами.
В теремах ковры златотканые
Погреба полны всякой всячиной,
У купцов скупых лавки ломятся
Корабли стоят полны грузами…
Только у Садко нету кораблей,
С златом-серебром нет больших ларей,
Есть лишь гусельки, да яровчаты,
И в придачу к ним голос звончатый.
Как-то раз в вечор посетила вдруг
Грусть-тоска его горемычная,
Сел на камушек бел-горючий он,
И на гусельках стал наигрывать,
Разогнать чтоб враз грусть-кручинушку
И потешить рыб в буйном озере…
От утра играл и до вечера
Много песен спел разухабистых,
А сбираться стал, сам Купалень-Ильм
На златой песок вышел, говорил:
Ильм
Ай, же ты Садко
Славнейший гусляр,
Мою душеньку
Да порадовал,
Нонче у меня
День Рожденьице
И на дне морском
Пир-гуляние.
Ты ж своей игрой
Распотешил всех,
И за то тебя
Я пожалую,
Но пожалую
Не златой казной…
В город ты ступай
На пиру играть,
Как напьются все
Станут хвастаться,
Кто большой мошной,
Кто младой женой.
Ты ж скажи купцам,
Что поймаешь в сеть
Рыбу дивную
Златоперую.
На товары их
Да на корабли
Ты головушку
Позакладывай!
Как сказалося, так и сталося
Прялкой Макоши в сеть связалося!
В тот же день пошел Садко-гусельник
К Ильмень-Озеру да за рыбою,
Невод бросил раз, невод бросил два,
Забурлилася в озере вода…
И из пенных вод появился хвост,
Златом то ль блестит, то ли сотней звезд,
А за тем сама появилася
Златопёрая чудо-рыбица!
Чудо-рыба
Отпусти меня
Добрый молодец,
Я всего одна
На весь белый свет.
Ты теперь богат
Изловя меня,
Мне ж на воздухе
Долго быть нельзя,
Чешуя моя
Потускнеет вмиг,
И наступит мрак
В Ильмень-озере.
Делать нечего, отпустил с добром
И с тех пор Садко знатным стал купцом.
Кораблей набрал дюжин дюжину
Трюмы все забил, да товарами
Земли дальние все избороздил
И богатсвами Цареград затмил,
Терема его в куполах златых
Красотой сравни Красну Солнышку!
Погреба забил всякой всячиной,
Похваляяся в том без устали
И чтоб удивить, ой, честной народ
Закатить решил всем он пир горой!
Как на том пиру все напилися
Стали хвастаться и бахвалиться
Кто большой мошной, а кто силою,
Кто младой женой раскрасивою,
А Садко-купец ухмыляется
Речь свою ведет, выхваляется.
Садко
Ой, да вы купцы
Цареградские,
Не кичитися
Да богатствами,
У меня казна
Боле вашего,
Злата-серебра
Не померяно,
Как скуплю у вас
Все товары я,
Торговать то чем
Потом будете?
Бьюсь я об заклад
Что богаче я
Всего славного
Царегорода!
И как с пира все разъзжалися
Над закладом то усмехалися.
Как один купец потягается,
С силой города может справиться?
Между тем Садко рано утречком
Золотой казны дал дружинушке,
Чтоб скупали весь, какой есть товар
В погреба везли худой-добрый скарб.
Но не все видать рассчитал Садко,
Скупит он товар, глядь уже другой
На прилавке уж да красуется,
Он его скупать, а там следущий.
Понял он тогда, не управится
Да с товарами цареградскими.
К Велесу пошел помощи просить
В деле пагубном, чтобы подсобить.
Садко
Велес Сурьевич
Всемогущий царь,
Прояви ко мне
Милость Божию.
Бился об заклад
С Царегородом,
Что скуплю его
Все товары я.
Но не справился
Чем бахвалился,
Злато-серебро
Все закончилось.
Пожелаешь коль
Мне помочь в беде,
Возведу тебе
Храм из золота,
Свет досель таких
Да не видывал.
Велес
Что тебе сказать
Садко Ванович?
Хвастовство твое
Опечалило,
Но по нраву мне
Твои гусельки,
Как настроишь их
Ноги в пляс идут,
Посему готов
Я помочь тебе.
Ну а храм златой
Все же мне построй,
Буду там порой
Обретать покой!
И пошел Садко ко своей казне,
Злата-серебра в ней невидимо.
И как прежде он рано утречком
Золотой казны дал дружинушке,
Чтоб скупали весь, какой есть товар
В погреба везли худой-добрый скарб.
Все скупил купец в Царегороде,
Погреба забил под завязочку,
А казна его, слава Велесу,
Как была полна, так осталася.
И возвел Садко, как обещано
Храм из золота Велес Сурьичу!
А посля купец призадумался,
Погреба полны, да коробушки
Приустроить где, ой богатства те
Ведь не гоже их на складах гноить.
И решил Садко кораблей купить,
В дали-дальние, чтоб на них уплыть,
Все заморские земли повидать
Скупленный товар заодно продать.
Он дружинников всех собрал своих
Речи страстные тут же говорил.
Садко
Ой, друзья мои
Други верные,
Верх по морюшку
Морю Черному,
На судах своих
Ныне поплывем,
В страны дальние
И неведомы,
Путь прокладывать
Будем первыми,
Да в таинственый
Белый стольный град,
Он товарушкам
Нашим будет рад.
День плывут один, день плывут другой
Расстилается море синее,
А на третий день остров им предстал
Чудо-чудное, диво-дивное,
На том острове, да берёзонька,
Ой, стройна она, да белёшенька.
На березе той птица певчая,
Птица певчая – Сирин вечная.
Как начнет она песню дивную,
Бесконечную, мелодичную,
Корабельщики забываются
В скалах их суда разбиваются.
Призадумался тут Садко-купец,
Как избавится от напасти сей,
Взял он гусельки сладкозвучные
Говорливые тронул струночки.
Садко
Ой, вы гой еси
Корабельщики,
Да не слушайте
Песни той Сирин!
Дюже сладостно
Их она поет,
И спасения
Нет от песен тех.
Лучше слушайте
Мои гусельки,
Чтобы не было
После горюшка.
Да пойдем отсель
Вдоль по морюшку
Морю синему
Да бескрайнему.
И поплыл Садко вдоль по морюшку,
Морю синему да бескрайнему,
Дабы песнь Сирин не тревожила
Корабельщиков не воро’жила.
Много ль, мало ли время минуло…
Дней, ночей не счесть сколько сгинуло,
Прежде чем приплыть к Березанюшке
Чудо-острову да привольному.
Правит сам Стрибог там погодою
Ветры гонит вдаль легкокрылые,
По натуре он добряком добряк,
Но не сдобровать коли что не так,
Разойдется как, разбуянится
Щепки от ладей лишь останутся.
Садко
Не прогневайся
Стрибог-Батюшка,
Что зашли к тебе
Да не прошены,
Ой долгохонько
В море плаваем,
И запасы все
Позакончились.
Дай приют судам
Хоть насколечко,
Отдохнем чуток
Да и снова в путь
К граду Белому
Мы отправимся.
Стрибог
Гостю доброму
Завсегда я рад,
Отдыхайте уж
Сколь захочется,
Накормлю я вас
Хлебом-солюшкой,
Напою затем
Медом-сурьицей,
В белом облачке
Постелю кровать.
Целый месяц он угощал гостей,
А как времечко подошло отплыть,
Дал в подарок им да с ветрами мех,
Чтоб по морюшку плыли без помех.
День плывут они, день плывут другой,
Подгоняет их ветерок лихой,
В монотонности сей уснул Садко,
А дружинники вдруг начали спор.
« Видно в мехе том, что Стрибог нам дал,
Злата-серебра и подарков тьма,
Вот развяжем их там и поглядим,
А потом-то уж всем и раздадим!»
Развязали мех, так что смех и грех,
И подарков там, да с лихвой на всех!
Ветры буйные разыгралися,
Море синее раскачалося,
У Садко тотчас томный сон прошел,
Взявши гусельки звонко заиграл.
Садко
Ветры буйные,
Ветры страстные,
Вы утихните,
Успокойтися.
Мы в сравнении
С мощью вашею
Лишь былиночки
Бестелесные,
Погодите же
Хоть маленечко,
В бережку пристать
Уж позвольте нам.
Ветры буйные усмирилися,
Море синее успокоилось!
Корабли Садко к чудо-острову
Аккуратненько да причалились.
С кораблей сошли враз дружинники
И по острову разгулялися,
Видят, у горы вход в расщелину,
Но запертый он дверью медною.
Постучали раз, постучали два,
Но в ответ была только тишина,
И зашли тогда да незваные
Во пещеру ту, очень странную.
Сели за столы, угощалися,
Дорогим вином упивалися.
Тут воротушки растворилися
И бараны в них да ввалилися,
А за ними вслед, баба страшная,
Баба страшная долговязая,
Было Лихо то Одноглазое
На лицо оно безобразное,
Лыком липовым подпоясано
Да мочалами все обвязано!
Лихо
Вижу гости здесь
Да не званные,
На чужую снедь
Ой, позарились.
Но голодной мне
Непривычно быть,
И гостечком я
Враз полакомлюсь.
И схватило вмиг, да дружинника
Не задумавшись в рот отправило,
Пообедавши разморилося,
И у выхода развалилося.
А Садко в огне раскалил копье
И вонзил в чело Лиху Лютому,
Взвыло Лихо то окаянное
Поливая всех речью бранною.
Лихо
Что ж, гостечки же
Разлюбезные,
Не увидеть вам
Тоже белый свет,
Всех зажарю я
Утром на обед
И полакомлюсь
Так на много лет.
Испугалися да дружинники
И в пещере вглубь все забилися,
Не пройти никак мимо Лихушки
И в проходе-то завалилося.
А на утро как, лихо Лютое
Стало выпускать стадо в полюшко,
И со слепу-то не заметило,
Как дружиннички под баранами
Да веревочкой подвязалися
И на волюшке оказалися.
А Садко-гусляр Лихо Лютое
Запер на замок в той пещерочке,
Ключ же в морюшко далеко бросал,
Чтоб его никто больше не достал.
Садко
Ай вы гой еси,
Корабельщики
Уплываем мы
К устью Ра-реки,
Только вот беда,
Великаны там
Не дают пройти
По реке судам.
Прямо ехать нам
Ровно семь недель
Коль не сядем мы
Где-нибудь на мель,
А кругом идти
Ровно тридцать лет,
И пути, увы,
Нам другого нет.
И плывут они к устью Ра-реки
А на берегу горы высоки,
Великанов тьма да них стоят
И проход в реке зорко сторожат,
И бросают те скалы в реченьку
Не пройти никак не замеченным.
И тогда Садко вдруг окликнули,
Оглянулся он, а там Велес сам.
Велес
Я пущу тебя
В устье Ра-реки,
Коль построишь мне
В Белом городе
Храм из серебра
Да из золота.
Мне понравился
Храм в Царьгороде
И такой хочу
В Белогороде.
Садко
Велес Сурьевич
Всемогущий царь,
Прояви ко мне
Милость Божию.
Пожелаешь коль
Мне помочь в беде,
Возведу тебе
Храм из золота,
Больше чем в самом
Царегороде.
Великаны те не осмелелись
Поперек пойти Бога-Велеса.
И прошел Садко в устье Ра-реки,
И довольными были моряки,
Да поднялися к граду Белому,
Помогает Бог всегда смелому.
И товары все там Садко продал
И невиданну ране прибыль взял,
Все бочки забил красным золотом,
И мешки набил скатным жемчугом,
А простых монет и учету нет
Можно выкупить целый белый свет.
И построил он Богу-Велесу
Храм из золота, как обещанно.
Храм стоит теперь Семиликому,
По делам своим Всевеликому.
Как ходил Садко до бережку
По великой Ра реке-реченьке,
Отрезал кусок хлеба серого,
Посыпал кусок солью белою,
И в Ра-реченьку опускал его,
С благодарностью приговаривал.
Садко
Ой ты Ра-река
Вольна реченька,
Да послушай ты
Мою реченьку.
Благодарен я
Что пустила ты
Меня в город сей
Белокаменный.
А теперь держу
Путь обратный я
Возвращаюся
В Цареград родной!
И тогда к Садко подошел старик
То бог Ра речной из реки возник.
Ра
Передай привет
Ты Ильменюшке
Однокровному
Брату меньшему,
Да дочурочке,
Ой Ильмарушке
Видно стала уже
Статной барышней.
Перед Ра Садко преклонял главу
Все исполнить в срок обещал ему,
И поплыл он вниз да по Ра-реке
Не сказать чтоб уж очень налегке.
В море синее опустилися
И в аду как бы очутилися,
Море-морюшко взъерепенилось
И вокруг судов жутко пенилось,
Но стоят ладьи – и не тронутся,
Будто на мели – не сворохнутся.
Садко
Много же видать
В море плавал я,
Черноморцу дань
Не оплачивал.
Так что мне идти
К царю водному
Искупать свой грех
Полюбовному.
Видят вдруг они чудо-чудное,
Море стихло вдруг, стало мутное,
Подплывает к ним чудо-лодочка,
Стал Садко в нее и поплыл на ней,
По бескрайнему морю бурному
Споря с волнами страшно буйными.
Раскуражились громы-молнии,
Насмехаются над Садко-купцом:
«Ой, куда тебе спорить с волнами
Больно узенек будет твой паром.
Море грозное и бездонное
Справится легко с горе-удальцом,
Унесет тебя в царство водное,
Сам Владыка-Царь повелел о том.
Твои гусельки, ой звенящие
Да по нраву-то Водному Отцу,
Звуки сладкие и пьянящие
От Царя скрывать, право, не к лицу.
И награда ждет настоящая
Угодившему, ой, да молодцу».
Очутился он да на дне морском,
Не видать не зги, мутно все кругом.
А вошел когда в светлый во дворец
От красот морских обомлел певец.
Черномор
Ой ты гой еси
Да Садко-гусляр,
Ты по морюшку
Много езживал,
А Царю морей
Дань не плачивал,
Потому то ты
Будешь сам как дань,
И на гусельках
Будешь мне играть
Всех гостей моих
Песней потешать
Видит тут Садко, делать нечего
Стал на гусельках да наверчивать.
Только примется наш Садко играть,
Царь Морской давай по кругу плясать,
Так играл, играл целый день Садко
Средь Царя гостей не устал никто,
Музыканта тут тронул кто в плечо,
Велес Сурьич то, вторит горячо.
Велес
Не в палатах царь
Пляшет вскачь сейчас,
Море буйное
Пенит он как раз,
Целый день играл,
Ночку напролет,
Месяц наверху
Буря парус рвет.
Ай же ты, Садко
Струны вырви-ка
И скажи Царю,
Что не в мочь играть.
И предложит он
Стать тебе родней,
Средь невест смотри
Выбери одну,
То Ильменя дочь
Свет-Ильмарушка,
Только ты смотри
Не целуй ее.
Поцелуешь коль,
То забудешь все
И навек на дне
Ой останешься.
Садко
Ой, вы гусельки,
Ой, яровчаты,
Смерть судам несем
Мы игрой своей,
В море волны щас,
Да бугорчаты
Тучи черной злой
Все они черней.
И не будет мне
Боле почести
Не уймется коль
Властелин морей,
Да замучают
Муки совести,
Что своей игрой
Я губил людей.
Так что гусельки,
Гусли звонкие
Не ругайтися
Вы да на Садко,
Ой порву у вас
Струны тонкие,
Хоть поверьте мне ,
Это не легко.
Волны стихнут пусть
Да высокие
Море синее
Станет широко.
Да повырвал он, да все струночки,
Да все шпенечки повыламывал.
Черномор
Что же ты Садко,
Перестал играть,
Али начал ты,
Раб мой, уставать?
Садко
Струны я порвал
Да на гусельках,
Да все шпенечки
Вот повыломал.
Перестали враз
Струночки звенеть,
Не могу теперь
Я играть и петь.
Черномор
Ай же ты, Садко
Цареградский гость,
А не хочешь ли
Породниться ты,
В жены взять себе
Ой племянницу.
Выбирай Садко,
Ту что нравится.
Садко
Да на то твоя
Будет волюшка,
Такова моя
Значит долюшка.
Велеса завет, выполнил Садко.
Пропустил гусляр мимо триста дев
Выбрав руку той, что последняя.
Та последняя, да Ильмарушка.
И устроил пир Царь Морской тогда,
Праздновал всю ночь весь подводный пир,
И пошли потом млады почивать.
Сладко спал Садко да с Ильмарою,
Жаждал он ее все ж поцеловать,
Но нельзя, обет надо исполнять.
А как ночь прошла, оказался он
На крутом брегу Ильмень-Озера.
Глядь стоят ладьи белопарусны
И друзья бегут к нему радостно.
И пошли гурьбой праздник праздновать,
Что живые все и целехоньки.
И построил он Велес Сурьичу
Храм из золота, краше прежнего.
Богу храм стоит Семиликому,
По делам своим Всевеликому.
А другой такой Черноморецу,
Тем исполнив дань, даже сторицей.
И теперь Садко Цареградского
Прославляют все да из века в век!
Картина К. Васильева "Садко и Владыка Морской"