Все о грустном да о грустном,
О любви или о смерти.
Ни подсказок, ни напутствий,
извините, не заметил
я в пластмассовом искусстве.
Часто грузит меня этим.
Назовись хоть Заратустрой,
Сатаной или же Йети,
как изменишь этим труд свой?
Только должен ли в ответе
кто-то быть за мои чувства?
Если скушать эйфоретик,
твоим солнцем станет люстра.
Быстро будешь ты умнеть и
вдруг поймешь работы Пруста
(Коль не верите, проверьте).
Ты не сможешь мыслить узко!
Среди двух найдется третий,
этим третьим станет русский,
этот русский будет петь им
о восьмом размере бюста
его сердца первой леди
и её прозрачной блузке...
Ты проснёшься в туалете,
шум услышав кнопки спуска.
И начнешь спросонья бредить
О безнравственном безумстве,
Самой сути не заметив,
Царь и раб своих ресурсов:
сам решился марафетить,
сам ответишь пред Иисусом.
Это знают даже дети!
Так послушай карапуза:
Не ищи врага в поэте,
но ищи предлог к союзу.
Образ будет пусть конкретен:
обладая тонким вкусом,
он свой опыт опредметил.
В такой дружбе много плюсов.
Мудрость есть в его совете!
Только вот не путай мусор
с тем, кто истинно бессмертен.
Ведь одни метают бусы,
а другие площадь метят.
Чтоб не знать в беде конфуза,
мало пряника и плети.
Не заманишь в гости музу
только мыслей о победе.
Кто лежит и чешит пузо,
свое счастье вряд ли встретит.
Все о грустном да о грустном,
о любви или о смерти.