Как будто свет слетел с небес,
озвучив соловьиный вздох.
И замер в предвкушеньи лес,
И снизошёл на землю Бог.
А он, изнеживая души, -
всё об одном... всё об одном...
дрожал, свистел, томил и мучил
извечной музыкою снов.
Упала ниц, любуясь, зорька,
туман на травы нежно сел,
а он шептал тоскою горькой,
шептал и снова громко пел.
И вырастали белы крылья,
и снова яблони цвели,
и блажь любовного бессилья
ковыль клонила до земли.
А он всё пел, не умолкая,
и звезды сыпались в ладонь,
и, голубым огнём сгорая,
будили нежную любовь.
Порхали резво мотыльки,
танцуя в ореоле свиста.
Мой май, роняя лепестки,
лепил их бусинкой в монисто.
И погружалось всё вокруг
в громкоголосое кипенье -
касался день горячих губ
великой тайной воскресенья.
А он все пел...