Домов скелеты, детские качели,
в звенящей тишине – скрипящий стон.
Порой мне снятся белые постели,
но чаще – плач и слёзы похорон.
Как вырвать мне из сердца эти корни,
зажавшие прощенье злой тоской?
Да надо ли? Быть может лучше помнить,
как «смерть» писал дрожащею рукой.
Я атеист, но как простой паломник
ищу пути к тому архипелагу,
где, как апостол, тихо ждёт паромщик,
и плата за проезд – слова присяги,
что жизнь отдам за Родину как росчерк.
И нервы на пределе, как бакштаги.