Ирина Анатольевна дала мне телефон для связи, и сообщила, что встречаться с Сашкой я могу по вторникам и четвергам. Завтра как раз был четверг, и я подумала, что Вселенная уготовила для меня не одно чудо.
Надо было спешить на день рождения. Ритка не прекращала названивать мне, а я все сбрасывала, потому что не могла говорить, Слишком уж меня захлестнули эмоции. Через полчаса после свалившегося на меня чуда я сидела с Риткой и ее двумя знакомыми женского пола за столом и говорила тост. Говорила, а сама мыслями была там, с моим Сашкой.
- Ты сегодня такая счастливая! – сказала Ритка. – Как будто в лотерею выиграла.
- Так и есть! – загадочно ответила я.
Но подруга больше ничего не спрашивала, и я решила, что это к лучшему.
Домой я вернулась поздно вечером. Муж уже спал. Я долго не могла уснуть, прокручивая в голове события прошедшего дня. Думала, а может быть, мне это приснилось? Или у меня «поехала крыша»? Но потом сон все-таки сморил меня. Мне снился Сашка. Он обнимал меня своими маленькими ручками, а я обнимала его. Давно я не спала так сладко и умиротворенно.
Утром я ничего не стала рассказывать мужу. Решила, что это подождет. И потом, еще неизвестно, как он бы отреагировал на это. «Время покажет!» - подумала я. И жизнь закружилась в ритме вальса.
***
- Женщина! Конечная! Вы будете выходить? – услышала я голос водителя.
- Да, извините. Задумалась. – ответила я.
Водитель пожал плечами. Я вышла. Дождь стих. И я не стала доставать зонт. Я шла и думала о том, как скоро увижу Сашку. Он уже ждал меня, и всегда стоял у окна. Мы махали друг другу, а потом я поднималась наверх, и мы играли. За эти два с половиной месяца я купила ему дюжину машинок и примерно столько же разных игр. Мы много разговаривали. Сашка был смышленым малым. Воспитатели хвалили его. И еще он был очень добрым мальчиком. Делился своими игрушками с другими детьми, а если кто-то плакал, подходил и жалел.
Я зашла на территорию детского дома и подняла глаза на окно, в котором по обыкновению всегда мне махал Сашка. Но Сашки не было. «Странно», - подумала я. Меня встретила Ирина Анатольевна и сказала, что Сашка заболел, и лежит с температурой в боксе, и что сегодня увидеться никак не получится. Но я уговорила ее. Я обещала быть с ним всю ночь, если понадобится, потому что я уже никак не представляла свою жизнь без моего мальчика. Директор с самой первой встречи знала, что я сама врач, поэтому пошла мне на уступки.
Сашка лежал на белоснежных простынях. У него был жар.
- Тридцать восемь и пять. – сказала медсестра. – Недавно давали жаропонижающее. Скоро должно подействовать.
- Сашенька, привет! Мальчик мой! – сказала я и сжала его маленькую ручку.
- Мамочка… я заболел. Промочил ноги. И теперь у меня температура.
- Все будет хорошо. Я никуда не уйду. Я буду с тобой, пока ты не поправишься.
- Правда-правда? – спросил Сашка.
- Правда-правда! – ответила я.
Когда температура спала и Сашка уснул, я спустилась к Ирине Анатольевне. Мы долго говорили, и пришли к выводу, что мне давно поставить в известность мужа, потому что так или иначе я собиралась усыновить Сашку. И наконец, дать ему то, чего у него не было – материнскую любовь и полноценную семью. Оказалось, что с усыновлением придется подождать. А вот оформить опекунство уже можно. То есть для начала Сашка должен пожить у нас как бы временно. Мы будем называться приемной семьей. А потом, через пару лет, если все будет хорошо, и комиссия по делам несовершеннолетних и попечительский совет придет к тому, что Сашке с нами хорошо, тогда мы сможем его усыновить. И он станет носить нашу фамилию.
Ближе к девяти вечера температура у Сашки снова начала подниматься. И я поняла, что сегодня не буду ночевать дома. Я много раз представляла себе, как скажу мужу о том, что у меня теперь есть Сашка. Потому за эти месяцы я приросла к этому мальчику не только душой, но и сердцем. Я вросла в него целиком и полностью. И порой я даже думала о том, что если Макс не поймет меня, то я сделаю выбор в пользу Сашки. Но в то же время муж имел право знать, куда я хожу по вторникам и четвергам, и затягивать с этим было нельзя. К тому же все тайное всегда становится явным.
Я достала телефон и написала супругу эсэмэс: «Сегодня я буду ночевать по адресу….. Я знаю, что это странно, но я хочу, чтобы ты был рядом!» И нажала отправить. Минуты две меня бил озноб. Но потом я взяла себя в руки и пошла к Сашке. Я не могла его оставить. Потому что была нужна ему. Впрочем, как и он мне.
Я просидела у Сашкиной кровати почти час. Ответного сообщения от мужа не было. И я не знаю, чего я боялась больше – реакции мужа или того, что моему мальчику станет хуже. Я меняла Сашке платочек на лбу, держала за руку, гладила по голове и обещала, что совсем скоро ему станет лучше. А потом открылась дверь, и в медицинский бокс вошел мой муж. Я попыталась встать с кровати, но ноги стали ватными. Он подошел сам. Взял мои ладони в свои и глядя мне в глаза сказал: «Мы справимся!». Он говорил мне эти слова все наши долгие годы семейной жизни, когда что-то не ладилось, или происходило не так, как хотелось. Эти два слова давали мне веру и надежду. И сейчас я снова почувствовала себя замужем (в смысле за мужем, за каменной стеной). Я ощущала его поддержку каждой клеточкой своего тела. И знала, что мы действительно справимся. Вместе. Со всем. И всегда.
***
Прошел месяц. Сашка выздоровел. Мы навещали его с Максом каждый вторник и четверг. И он знал, что совсем скоро у него будет свой дом, своя комната. Мы объясняли Сашке, как могли, что нам необходимо совсем немного времени, что сейчас мы с папой делаем ремонт в детской, и что к Новому году (а до него просто рукой подать!), он обязательно будет жить с нами.
Ирина Анатольевна, руководство моей больницы и генеральный директор фирмы, где работал муж, дали нам хорошие рекомендации, и дела с опекой продвигались достаточно быстро. Оставались небольшие формальности, и мы ждали с нетерпением, когда в нашем доме зазвучит веселый детский смех.
***
За две недели до Нового года меня направили в служебную командировку в Красноярск. Там проходил какой-то всероссийский медицинский форум, на котором по мнению своего руководства я должна была обязательно присутствовать. Я улетала всего на четыре дня с уверенностью в том, что с моими мальчиками все будет хорошо. Они сразу нашли общий язык, и я видела, что Макс души не чаял в Сашке. Он скупил уже почти весь игрушечный магазин. Половина игрушек жила в детском доме, а половина уже ждала Сашку дома.
- Не волнуйся! – сказал мне муж.
-Мы справимся! – подмигнул мне Сашка.
И я улетела.
***
В один из дней мне позвонила Ритка.
Мы не виделись с ней пару месяцев. Когда моя тайна открылась мужу, я пришла к подруге, и мы весь вечер проболтали. Я рассказала ей все, начиная повествование с того самого дня, когда Провидение привело меня к дверям детского дома. Ритка слушала, открыв рот. Но потом обняла меня и сказала, что конечно, очень рада за нас с Максом. В тот вечер подруга не совсем хорошо себя чувствовала, у нее начался кашель. Она то и дело пила горячее молоко с маслом, чтобы хоть как-то облегчить симптомы простуды. Я пожелала ей скорейшего выздоровления и ушла.
Сейчас Ритка звонила из больницы. Она сказала, что прогнозы врачей неутешительны. Мол, она долго занималась самолечением, очень поздно обратилась к врачу, и простое ОРЗ давно переросло в двухстороннее воспаление легких. Я сказала подруге, чтобы она не волновалась и не принимала близко к сердцу слова врачей. Иногда они говорят что либо, лишь бы что-нибудь сказать. Я обещала, что ее навестит Макс, а я уже по приезду. Я позвонила мужу, узнала, как у них дела с Сашкой и дала партийное задание навестить мою подругу. Как ни странно, за эти полгода я так и не познакомила Макса с Риткой. Постоянно мешали какие-то обстоятельства. Я дала мужу адрес больницы и номер палаты, в которой лежала моя подруга. Он обещал сходить к ней вечером и отзвониться мне по возвращению.
Из-за разницы во времени, мне пришлось долго не ложиться спать, я читала журнал, купленный на форуме, но сосредоточиться никак не могла. Я закрывала глаза, и представляла, как мы втроем – я, Макс и Сашка катаемся на каруселях. Наконец позвонил муж. Он не стал скрывать, что разговаривал с лечащим врачом моей подруги, и что прогнозы не утешительны.
На следующий день я прилетела домой уже поздно вечером (рейс задержали из-за плохой погоды), и не смогла навестить Ритку. А утром мне позвонил Олег, и сказал, что ее не стало. На девятый день после похорон, он отдал мне сложенный вчетверо листок бумаги. Это было письмо от Ритки. В нем, как гром среди ясного неба, содержалась новость о том, что отец Олега – мой муж.
***
Я несколько раз перечитала письмо. Ритке не было резона врать. Оказалось, что много лет назад, когда мой муж был в командировке, в Сибири, они с коллегами пошли в бар и там «загуляли». Макс признался, что это было минутное увлечение, попросил прощения, и я его простила. Так сказать, отменила ему приговор по причине истекшего срока давности данного дела.
Так, помимо Сашки в нашей семье еще должен был появиться Олежка.
И мы с Максом решили, что все, что Бог не делает – к лучшему.
***
Новый год мы встречали вчетвером – нашей большой дружной семьей.
Под бой курантов каждый загадал свое самое заветное желание.
Я видела счастливые лица своих домочадцев, и понимала, что о большем я никогда не могла мечтать. У меня есть семья и дети. Наши дети.
***
Прошло два года, и мы усыновили Сашку.
Олег закончил институт, но не спешил переезжать к нам. Хотя, он уже был частью нашей семьи. Макса он почти сразу начал называть папой, а меня по привычке звал «теть Мариной», но я не обижалась, я понимала, что ему нужно время.
Так, я, сапожник без сапог, оказалась богатой, потому что теперь в моем гардеробе была не одна, а целых «две пары сапог» - два моих мальчика. Конечно, у Олега был уже сложившийся характер, где-то нам приходилось «притираться» друг к другу, но и он, и Макс, и я были рады, что у мальчика будет семья. Как и у Сашки.
***
Каждую ночь я молюсь за моих мальчиков, за нашу семью и наше выстраданное счастье.
Я верю в чудеса, и знаю, что они рядом. Потому что мою историю нельзя назвать по-другому.
И я хочу сказать каждому из вас: верьте в чудо, и оно обязательно с вами случится.
КОНЕЦ