В церкви труп доедают вороны.
В Откровениях что к чему?
И расходится во все стороны:
"Серный ветер принёс чуму".
Бедолаги крестясь, бичуются.
Сознаются в грехах чужих?
Средь умерших во рве ищу отца,
не найдя у себя души.
Через день это будет кончено.
Путник мне говорил, что мор
беспощаден... А выжить хочется.
Я в долину хочу домой.
Проклят нами обет безбрачия.
Постриг — спас от чего? От жён.
В первый раз, как девчонка, плачу я.
Жизни этой и той лишён.
Глядь, уже вострубили всадники?
Духи вышли из тесных ряс.
Нам свезло угодить в рассадник — в мир
моровых и душевных язв!
Настоятель, как так? Молился же,
в покаянии локти грыз,
а теперь в ров твой труп я высажу,
чтоб не стал ты едой для крыс?
Как же хочется крикнуть: "Верую!"
и спастись от лихих невзгод,
но взвыл дух мой пропахший серою:
"Наш Пастух забивает скот".
На куски расползётся мантия.
Рву нарывы (с костей наряд)
и в предсмертной агонном мате я
чертыхаюсь: "Иов не я!"
Мне осталось не больше суток, но
жар слабее лихой беды,
хоть сознания клочья спутаны
а у смерти прошу воды.
Взять ведро из колодца некому...
Монастырь обезлюдел весь.
Как в петлю лезут, Боже, в реку мук
суждено внукам Евы влезть?
Вспышки молний, пылает в поле ствол...
На родник налетел валун...
Если спустишься с неба с воинством
кто тебе воспоёт хвалу?
Орды падших на нас напали. Сил
больше нет. В ад за кем слезал?!
Глянь, обугленный Апокалипсис
озаряет каминный зал.
30 июня 2019 05:20