Глава 15. Безумная ночь
Друзья спустились в сад к карете.
Оркестр радостно играл,
и продолжался в замке бал.
- Развлечься, Вильям, в сей поре где
у вас? – Спросил де Лафайет.
Корабль утром. До утра-то
ведь скоротать нам время надо.
[Уильям]
- Игорный дом?
[Лафайет]
- Хорош совет!
[Уильям]
- Тут близко. Можно без кареты.
[Лафайет]
- А не боишься в сей поре ты
пешком?
[Уильям]
- Тут нас боятся, друг.
Горели факелы вокруг
среди туманных длинных улиц.
- Красив вечерний Эдинбург.
Надеюсь: вражьих не найду лиц
туда, куда мы все идём. –
Заметил Август.
[Уильям]
- В этот день я
И бой сочту за развлеченье.
Вот! Мы пришли - игорный дом.
Уильям жестом театральным
Рукой на двери указал.
[Лафайет]
- Сие навеяло печаль нам!
О, что за место? Мрачный зал!
А где артисты и спектакль?
[Август]
- Уилл специально нас позвал
Сюда, чтоб утром на корабль
Из нас никто не опоздал.
И каждый тут захохотал.
Лакей у вывески железной
Стоял и всех гостей встречал,
С улыбкой сдержанно-любезной
В таверну двери открывал.
Известно многим место было,
Кто развлекаться там любил.
Витые лестницы, перила.
И приглушённый свет светил.
Столы и люстры – всё из дуба.
Не только знатные сугубо
Но и купцы, кто не в чинах,
Играли в карты при свечах
На стол бросая злато грубо,
Девиц обнявши. Второпях,
Смеясь разнуздано и глупо,
В дыму табачном и густом
Девицы ставки принимали
В нарядах пёстрых за столом
И пьяных мотов обнимали,
Воруя золото тайком.
Вошли друзья и огляделись -
Уильям, Август, Лафайет,
Затем же Брюс и Жак вослед.
[Лафайет]
- А что-то лучшее имелось
у вас поблизости? Трактир –
игорный дом?
[Уильям]
- Да, "Ваша Светлость".
И не оценят тут мундир.
Зато, здесь – полная секретность!
[Август]
- А вот и нет!
[Уильям]
- Как тесен мир!
Сидят английские гвардейцы
в мундирах красных у окна
Кричат трактирщику: «Вина!»
Затем, Уильяма увидя
с друзьями, говорят: «Смотрите!
Сюда французов принесло!»
[Жак]
- А их немалое число!
Уилл, давай уйдём отсюда!
[Уилл:]
- О, нет! Я уходить не буду.
Не мы уйдём, они уйдут.
Я не хочу их видеть тут!
Трактирщик, принеси мне виски!
«Затеет снова он скандал.
Друзья, уходим по-английски?» –
Жак тихо Августу сказал.
Трактирщик протянул бокал.
Уильям выпил и сказал:
[Уильям:]
- О, по-английски англичане
отсюда пусть уходят, а не
шотландцы! – Он захохотал,
метнув на пол пустой бокал.
- С чего бы здесь взялись французы? –
Один гвардеец говорит. –
[2й гвардеец]
- С войны во Франции как трусы
сбежали! Богачи на вид!
[3й гвардеец]
- Наверно, войско обокрали.
И вот пришли всё проиграть
да в Эдинбурге воевать. –
Все англичане хохотали.
[4й гвардеец]
- А позолоту ли на стали
мечей они не проиграли?
- А вы хотите увидать? –
Спросил Уильям, подошедши
и обнажил клинок меча.
[1й гвардеец]
- Француз, не нужно сгоряча
махать оружьем. Мы – солдаты.
Проблем со знатью нам не надо.
[Уильям]
- Так убирайтесь все тогда
долой отсюда! Быстро, молча.
- До споров, верьте, не охоч я,
но это – наглость, господа! –
Сказал гвардеец. - Мы французам
не подчиняемся, а вы
сдадитесь скоро нам, увы.
- Солдат, заплатишь за свою сам
ты наглость! – Вильям произнёс.
Клинки сверкнули.
«Не вопрос!» –
Ему ответил англичанин.
Дрались. Трактирщик подбежал.
«Вином ваш разум задурманен.
Остановитесь!» – Он кричал.
Гвардейцев пять, как и «французов».
Дрались – один на одного.
К дверям всё ближе. – Нету трусов
средь нас.
- И средь нас.
- Кто кого?
[Уильям]
- Вам – в ад, иль вон отсюда – выбор
даю. – Сказал Уильям, стол
перевернув. – Пошёл, пошёл. –
Гвардейцы выбежали.
- Выпер
ты их отсюда, молодец. –
Сказал ему один купец,
из-за стола. – Ты славно дрался!
В трактире многие шотландцы
рукоплескали. – Наконец
кто б выгнал из страны проклятых,
как из трактира?
[Уильям]
- Я готов!
И в пол вонзил он меч отцов.
И одобрение во взглядах
вокруг увидел он без слов.
[Август]
- Да, хорошо держал удар ты.
[Уильям]
- А ты прикрыл меня в тылу.
[Август]
- Ну что, Уилл, сыграем в карты?
(Идёт к игорному столу)
Сказал Уильям:
- Отчего-то
играть сегодня я ленив.
И карт рассыпал он колоду.
Под кельтский заводной мотив
девицы танцевали джигу.
Сверкали украшений блики
на декольте.
- А вы, месье,
танцуете по-кельтски? – Дама
одна спросила.
[Август]
- Да, мы сами
шотландцы, а не шевалье.
Он рассмеялся и девицу
обнял, приличья не храня.
[Лафайет]
- О да, идея нам годится.
[Уильям]
- Таких здесь много – знаю я.
Ловя бесстыжих дам улыбки,
Танцуют под мотивы скрипки
они с девицами. Звучат
волынки и аккордеоны.
И распевают баритоны
мотивы пьяно невпопад.
Девицы были все одеты
в корсеты с низким декольте.
Одни танцуют па-де-де,
другие же поют куплеты.
А третьи – слуги лишь. Они
несут к столам гостей бокалы.
- Красавица, не урони! –
Одной, кто виски подавала,
сказал Уильям. Та в глаза
его взглянула, улыбаясь.
[Уильям]
- Вы заняты?
[Она]
- Освобождаюсь
примерно через полчаса.
Смотрел вослед он ей. По залу
носила та заказы блюд,
а после кейли танцевала.
Уильям к ней подходит тут.
- Вы будто гордая шотландка
танцуете, не как они.
И только реверансом кратко
она ответила, в тени
стоя весёлая, босая,
рукою тамбурин держа.
Копна волос её златая
была по пояс. Хороша!
Напоминала Джулиану
она ему, но смутно лишь.
Глаза подобны океану,
И нет огня в них, что бесстыж,
Как у девиц, что тут плясали.
Друзья смеялись где-то в зале.
Играл на скрипке де Шарон
И пел какой-то баритон.
- Ах, шум! Покоя здесь кругом нет. –
Сказал Уилл с улыбкой ей. –
Скажите, есть ли пара комнат
у вас для отдыха гостей?
- Коль отдохнуть вам по душе,
то на втором вы этаже
найдёте комнату.
- Спасибо!
- По лестнице наверх. – Она
ему сказала.
- Не могли бы
вы принести туда вина?
- Конечно! Ждите, скоро буду.
Вы поднимайтесь! Я – минуту
и там. – Промолвила она.
Поднялся он наверх. Ступени
к порогу комнаты вели.
И факелы бросали тени
на догоравшие угли.
Что сразу привлекало взоры
туда вошедшего – камин
На окнах бархатные шторы,
И над кроватью балдахин.
И стол. Стояли там бокалы,
И он вина себе налил.
Витали запахи сандала
по комнате. Итак, Уилл
в парадном (как пришёл) наряде
расположился на кровати
Отпив вина, он закурил.
Внизу под звонкую гитару,
он слышал, кто-то напевал.
В одной руке держа сигару
другой руке – вина бокал,
он Джулиану вспоминал.
Он размышлял: « И почему же
Мы часто кажемся снаружи
Не теми, кем мы есть в душе?
Так повелось давно уже,
Что ценят нас не по поступкам,
А по словам и по уступкам
И ждут похвал и лестных слов.
Я на уступки не готов
перед таким, как Джулианы
отец: картёжник, мот, ханжа, –
но о порядочности странно
Твердит, про честь свою визжа.
И недостатки он чужие
Желает обличить, свои
Пытаясь обелить. Благие
не оценил дела мои!
Я зол на их семью ужасно.
Не ту любил, не тем напрасно
Я оплатил семьи долги!»
Внизу шумели, хохотали.
Вдруг отворилась дверь к нему.
[Уильям]
- Ты заставляешь ждать всегда ли?
- Простите. – Глядя в полутьму
в ответ она сказала.
- Что же...
Потупив взгляд стоит она.
Не отставляв бокал вина,
он полусидя-полулёжа
ей шлёт воздушный поцелуй,
с насмешкой, деланным апломбом.
- Ты слышишь музыку? – Танцуй! –
Она стоит в наряде скромном,
в обычном платье, не для встреч.
[Она]
- В дыму не видно танца.
[Уильям]
- Свеч
довольно. Хватит силуэта,
чтобы желание зажечь.
А, впрочем, смысла в танце нету.
Зачем же тратить время зря?
С насмешкой, так же всё, куря
привлёк её к себе за юбку.
- Красива ты.
- Сперва – вина
налью себе. Того поступка
я не свершу, коль не пьяна.
Сказала с робостью она.
- Налей себе и мне – два кубка.
И назови свою цену.
- За что мне это униженье?
- В трактире ищешь уваженья?
- Меня пустите, сэр!
- Да ну!
- Я передумала. – Смущённо
она сказала.
- Как же так?
Вы быстро передумать склонны! -
Смеялся он, куря табак.
- Я думала, смогу сначала.
И там на первом этаже
Вы мне понравились немало.
- Но разонравился уже?
Он рассмеялся.
- Нет закона
Для вас и вы самовлюблённы.
- Самовлюблён? Да нет, себя,
Я презираю, жизнь губя
в интригах, выпивке, разврате,
чтоб клятву юности забыть!
И вы ошиблись, стало быть,
В своих речах. Они - некстати!
- Вам надо жизнь переменить.
- Довольно слов! Я здесь не ради
дурацких поучений. Что ж,
смотри, годится ли платёж? –
Он бросил деньги. – Или мало?
- Чтоб унижаться так я стала
такой цены у вас нет, сэр.
Скрывает ваш изыск манер
порок.
- Оценок мне не надо
трактирной девки, что за плату
всем отдаётся по ночам.
Оставь замашки знатных дам!
- Пустите! Здесь я ради брата.
Нужны мне деньги. Он в тюрьме.
Но я не вынесу бесчестье…
Прошу, уйти позвольте мне.
Признаюсь вам: впервые здесь я!
Она расплакалась навзрыд.
Прости! – Уильям говорит. –
Я не держу тебя нисколько
Не проливай напрасных слёз.
- Спасибо, ухожу я.
- Только
ответь: за что в тюрьму пришлось
ему попасть?
- К чему вопрос? -
За непокорность англичанам,
мятежник, брошен он тюрьму.
Казнён он будет. Жить ему
до завтра.
- Нужно палача нам
Остановить!
- Но до зари
Полночи лишь и нету злата.
Увы, но не спасти мне брата!
Я жить с бесчестьем не смогу,
Где чувства будто на торгу.
- О, нет, бесчестия не надо!
А нужно золото - бери! -
Он протянул ей деньги.
- Что вы!
Сэр, я - не дама для утех,
И ею стать я не готова
Под брань купцов и знати смех.
- Меня не поняли вы снова.
Я просто так решил помочь.
Уже к концу подходит ночь.
Ваш брат в беде. Спешим!
- Но как же
трактирщик выпустит меня?
Сегодня, целый день браня,
он угрожал мне.
- И сейчас же
Я заплачу ему и страже,
И вас отпустит он. Идём
И брата выручим.
- Не верю!
- Напрасно! Он открыл ей двери.
- Моя беда - вам пользы в том?
- Мне - никакой.
- Скажите всё же!
- Вы на любимую похожи
Мою. Желаю вам помочь!
Знаком с потерей дорогого
я человека. И тот-в-точь
как я страдаю, я другого
заставить не хочу страдать.
- Я благодарна вам опять.
Всего мне было ненавистней
мысль о бесчестье. Надо ли
заметить: вы меня спасли?
Спустится лестницей он вниз с ней.
Сказав трактирщику: «Плачу
любую сумму, как угодно,
дабы она была свободна»
[Трактирщик]
- Не жаль вам денег, богачу?
[Уильям]
- Довольно? – Золото он бросил.
[Трактирщик]
- Не жаль на странное «добро» сил?
[Уильям]
- А вам должно быть всё равно!
Про нашу с вами тут беседу
Храните тайну - вот монета.
Уильям с нею сел в карету.
И путь молчал, смотря в окно.
Она молчала также гордо.
И час езды – они – у форта.
[Уильям]
- Он - здесь в тюрьме?
[Она]
- Да.
[Уильям]
- Выходи
за мной. Пойду я впереди.
Предстали взору бастионы
тюрьмы до неба. Как страшны
они в ту полночь без луны!
Неслись оттуда брань и стоны
из-под земли, из глубины.
Кричали где-то арестанты,
от их проклятий жутко аж.
А у ворот – безмолвный страж
с мечом и в килте.
[Уильям]
- Коменданта
желаю видеть я. Вот плата.
Тот крикнул: «Дункан!» И тотчас
небрежной вышел он походкой.
[Дункан, комендант]
- Да, сэр.
[Страж]
- Тут спрашивают вас!
[Дункан]
- Кто?
[Уильям]
- Герцог, я!
Ответ короткий
услышав, сделал тот поклон.
[Уильям]
- Я, сэр, имею ряд претензий,
ведь вы нарушили закон.
Пусть дама скажет.
[Она]
- Пол МакКензи
под стражу вами заключён.
[Уильям]
- Он – невиновен.
[Дункан]
- Что ж, пройдёмте
со мною, сэр, и вы, мадам.
Горели факелы кругом, где
был новый поворот к дверям.
Они прошли под низким сводом
И через темный кабинет.
На стол под лестничным пролётом.
Одна свеча бросала свет.
И комендант открыл журналы.
[Уильям]
- Там есть МакКензи или нет?
Тот полистав, сказал в ответ:
- Он ожидает трибунала.
Уильям бросил горсть монет.
[Уильям]
- Он – невиновен. Вот! - Сполна я
все обвинения снимаю.
[Комендант]
- Идёмте!
Те пошли вослед.
По лестнице из жуткой кельи
они спустились в подземелье.
А там – тюрьма и каземат.
Одних пытают, бьют плетями,
иные на земле сидят,
колени обхватив руками,
от страха, холода дрожат.
Одни перебирали чётки
стараясь замолить свой грех.
Иные же, припав к решётке,
проклятьем осыпали всех.
Звон кандалов тюремных камер
промозглый воздух наполнял.
- Ослабьте строгость для меня мер! –
Один уверенно сказал,
В одной из камер - в одиночной.
- Милорд, желаю ставки очной
с судом! Ведь я – невиноват.
- О, небеса! Ты жив, мой брат!
Она сказала у решётки.
А он закованный в колодки,
Ответил:
«Ты ль, моя сестра?»
- Да, я, мой брат.
- О, ты храбра,
раз ты смогла ко мне явиться!
[Уильям]
- Открой замок!
И страж ключом
открыл решётку, цепь потом.
И брата обняла сестрица.
- Молился я, сестра, хотя,
Надежду я давно утратил.
Здесь убивают, не щадя…
Сказал тюремный надзиратель:
- Лжецы! И вот тому пример!
За власти неповиновенье
он отбывает заключенье.
Король казнить велел.
- Но, сэр,
теперь вина ему простится.
- Но как я отчитаюсь про
его отбытье из темницы?
- Чернило дайте и перо!
Уильям сел за стол тюремный
и написал приказ: «Сменить
смертельный приговор отменой
всех мер, на волю отпустить!»
И снизу свой поставил вензель.
Расплавил над свечой сургуч.
И опустил с печатью перстень
на свиток.
- Вот – к свободе ключ
ему и ваши объясненья,
что отпустили вы его.
Кто вам предъявит обвиненья,
ко мне направите того.
- Как вам угодно, герцог. Но вы
всё ж взвесьте «за» и «против» снова.
Освобождён он без суда
за избиение солдата,
гвардейца Англии.
- О, да,
напоминать мне то не надо.
"Ведь это был же мой указ,
Он вспомнил разговор тотчас
С послом Элфсоном: обязался
Уильям наказать шотландцев,
Кто Англии солдат избил.
Но в соглашеньях смысла нету
После дуэли." И Уилл
Велел опять подать чернил
И горцев всех освободил,
Кто был в тюрьме. Пускай сражаться
Идут во имя всех шотландцев.
[Дункан, страж]
- Но, герцог, Вы за короля
судьбу решили.
[Уильям]
- Полномочья
он передал мне. И точь-в-точь я
их выполняю, так веля.
- Конечно, герцог, вам виднее!
Я вас задерживать не смею!
[Уильям]
- Ну что стоите здесь? Идём!
Спустились вниз они втроём.
Сестрица с братом и Уильям.
Светало. Близилось к заре.
[Её брат]
- Милорд, спасибо вам! Не знаю
Я имя вашего, с кем честь
Имею говорить.
[Уильям]
- Считаю,
Что в этом смысл вряд ли есть.
- Я должен знать, кому обязан.
- Вы не обязаны мне!
- Жест
Достойный дворянина!
- Я сам
Узнал случайно про арест.
- Я арестован был за то, что
Избил гвардейца одного.
Я защищал сестру.
- Как можно
Карать за честь и удальство!?
Творят английские солдаты
Тут беззаконье. Решено
Их наказать.
- Давно уж надо!
- А вам пожаловать пощаду.
Вам сердце храброе дано!
Они покинули темницу,
на воздух выйдя.
- Нам проститься
пора! – Сказал им во дворе
Уильям, подойдя к карете
- Постойте, сэр! Я вас прошу! –
Она сказала.
- Я спешу.
И не задерживайте, леди. –
Ответил Вильям.
- Нужно нам
поговорить.
- Да? – Говорите…
Её растерянность увидя,
промолвил брат: «Я жду вон там.»
и отошёл.
Она сказала:
- Спасибо вам за помощь, сэр!
- Пустяк.
- Вы сделали немало.
И я отныне вам должна…
Когда?.. – Прибавила она.
- Вы заблуждаетесь, похоже.
Мы здесь простимся навсегда.
- Вы просто так простимся?
- Да.
- Зачем тогда всё? Пренебрёгши
вы осторожностью, пришли
на помощь мне. Что, даром ли?
- А вы мне выбор оставляли?
- Вы благородны!
- Похвала
к чему?
- Я неправа была.
Я презирала вас вначале.
Мне жаль, я неправа была.
Вы мне не причинили зла,
В котором я вас обвиняла.
Сейчас вы будто бы иной
Не тот, которого видала
Вчера вечернею порой.
Вы были так горды собой.
Деньгами для увеселений
Но не горды вы похвалой
Когда поступок драгоценней
Почётов ложных и свершений.
- Не все поймут, что за душа
За маской смелого притворства.
Народу своему служа,
Вы проявили благородство.
- Мне неприятна похвала!
- Простите, но молчать могу ли?
Я жутко неправа была.
Но вы меня не обманули.
Освободили брата и
Людей моей родной земли.
Я обвиняла вас в разгуле.
Судьба свела нас невзначай.
И вы мне зла не причинили.
Когда просила - отпустили
Меня вы, герцог. Я пускай
вас презирала, ныне силы
я не найду расстаться.
- Но
расстаться нужно всё равно.
- Постойте! Я вас полюбила.
- Твое признанье очень мило,
Но не отвечу тем же я.
Вести мучительно беседу.
Вы так похожи для меня
На Джулиану.
- Даму эту
Любили вы?
- Люблю сейчас,
Дела ее семьи я спас,
Но я для них - подлец бесчестный.
Я не могу на вас смотреть.
Бороться с чувствами как с бездной.
Её мне больно помнить ведь.
И не хочу воспоминаний!
Хоть брата вашего я спас,
но не желаю видеть Вас!
И не желаю оправданий.
Слезу отёрла со щеки
она.
- Но можно вас обнять!
- Нет!
Вам благодарность ум туманит
А это - чести вопреки.
Прошёл к карете щегольски
и брату молвил:
- Вопреки
всем обстоятельствам в стране, ты
свою сестрицу береги!
- Да, сэр! Спасибо вам!
Карету
закрыл слуга.
[Уильям]
- Скорей уеду
от всех воспоминаний прочь!
Её забуду, Джулиану.
Они похожи. Как же странно
Они влюбляются точь-в-точь.
Но невозможное придётся
Принять. Расстаться. Превозмочь
Себя. Ну вот и снова солнце.
Минула наконец-то ночь.
Был небосвод уже лазорев,
когда прощался с нею он.
Уилл заснул, окно зашторив.
Он часто сна ведь был лишён
Когда был дома. Лишь в дороге
Он забывал про все тревоги.
И вдруг он видит странный сон.
Стоит отец, а он - напротив.
Они ровесники при том.
Вокруг горит огонь кольцом.
"Тебе пора забыть давно дев,
Вино, друзей. И вспомнить час,
Когда связала клятва нас.
Неужто долг ничто не значит?
Зачем предался ты страстям?
Прими, что должно колдунам.
Несчастлив ты, живя иначе!"
Проснулся Вильям. «Нет, я счастлив!» –
Сказал упрямо про себя.
Шумел в окно поток дождя.
«Быть может ливень, целый час лив,
Напомнил мне, отец, тебя?
О, ты мне - всех людей дороже.
А ныне - память о тебе!
Живу минувшим я, похоже,
С людьми - в борьбе, с собой борьбе.
И что я делаю? Быть может,
я даром клятвы предаю?
На что я трачу жизнь свою?
Но нету выбора, а если
он есть, отец, – то дай мне знак!
Мои способности исчезли.
Ты говорил: я – сильный маг.
Увы, но я забыл заклятья.
Как ни хотел бы отыскать я
то братство, я не знаю как.
А, впрочем, я не верю в знаки.
Смутил меня, наверно, сон.
Я буду жить привычно.»
Он
Из сундука достал бумаги,
решил писать одно письмо
английской леди, но, однако
он колебался всё равно.
Но всё ж воспоминаний сила
его писать письмо склонила.
Воспоминания о ней
тот сон из памяти изгнали.
Он позабыл про все печали
и вспоминал её ясней.
И написал пером он строки
в сиюминутной ли тревоге,
иль нет? Скорей – в любви большой:
«Тебе пишу я, дорогая,
чтоб извиниться пред тобой.
Я виноват, я это знаю.
Не нахожу нигде покой.
Увы, не получал ни вести
я от тебя пять долгих лет.
Хоть были мы недолго вместе,
Я не исполнил свой обет:
к тебе вернуться и жениться, –
прости меня, Элизабет!
Не описать на ста страницах
как сожалею я о том,
Что ради долга мы живём,
Для чувства - долг всегда помеха.
Не за того ты приняла
меня. Я лгал, но не со зла.
Прошу тебя ко мне приехать.
Я - в Эдинбурге. Знаю: как
простить меня тебе непросто.
Как много пережить пришлось – то
не предположишь ты никак.
Я расскажу, что пережил я.
Где я живу, легко найдёшь.
Мой адрес – на конверте. Что ж,
до встречи, милая!
Уильям."