Я люблю тебя. Правда, люблю.
До сих пор, хоть давно тебя нет.
И забыть в бутылках я не смогу
Души твоей согревающий свет.
Твою улыбку и ровные зубы
По сей день я вижу в ярких витринах,
И как больно, что твои мягкие губы
Целует только холод могилы.
Мне кажется, я еще слышу,
Как ты ночью играешь на пианино,
Но наутро я снова вижу:
Фотографии, платье, осколки и вина.
То платье с бантом и те фотографии,
Где смеялась ты и так плавно кружилась.
Но заместо тебя эпитафия.
Но заместо тебя сырость.
Мне жизнь давно без тебя не мила,
За тобой смиренно ушел бы я в ночь.
Но себя простить не смогу никогда,
Если оставлю нашу милую дочь.
Она будто твой призрак и это так дико,
Что даже сердце мое так часто гноит.
Когда утром она соберёт ежевику,
Ее руки задвигаются словно твои.
И ягоды эти познают судьбы злобный рок,
Когда она в блендер закинет их вновь.
По тоненьким пальцам побежит сладкий сок,
Как когда-то бежала твоя горькая кровь.
Обнимая меня, малышка услышать не сможет,
Былой ритм давно холодного сердца,
За это вина меня так часто гложет,
Но я просто закрою за дочерью хлипкую дверцу.
Я люблю ее. Правда, люблю.
Хоть и чувствую, что меня в этом мире нет.
И, наверное, все, что сейчас я могу,
Отдать ей свой скудный, гаснущий свет.