Расколотым непросто понимать,
с какого бока их приют-припёка,
что было, возвращается в дома
по зову памяти с полунамёка,
и чувствуя осады стук и град,
я не всегда могу ему ответить,
но точно знаю, если ты мне рад,
трепещут рыбой окончаний сети,
я погружаюсь в ясные моря,
окрашенные негой невесомой,
наедине с тобою говоря
без лишних слов, и тишиной, и громом,
и звоном, и салютом запредельным,
и пылью золотой в сосуд скудельный
с невыводимой smellостью недельной.