Стареем мы...
И времени печать
На нас с тобою
Всё сильней
Ложится...
Но Ей, как прежде
Нас дано
Встречать
" Спокойной и вальяжной
Чаровницей!"..*
И не померкла...
А, наоборот,
Богаче стала
Гамма цветовая!..
...Глаза закрой...
И снова предстаёт
Она, как будто
В воздухе
Витая!..
16.11.2012.
* Слова Игоря Долгополова
В полной мере принципы отношения Кустодиева к действительности выражены в его «Купчихе» 1914—1915 годов.
Картина торжественна. Она раскрывает щедрое богатство красок. Кажется, что густые оранжево-красные, зеленые, темно-фиолетовые цвета платка, перекинутого через руку купчихи, разгулялись то всему полотну. Они образуют пряные, фантастически необычные сочетания: лиловый цвет атласного платья контрастирует с золотом осеннего убранства, сияющее золото церковных «луковиц» — с синевой реки, зелень крыш — с красными барабанами куполов, с рубиновой брошью. Образ купчихи как бы вырастает из пестрого, многокрасочного пейзажа и господствует над ним. Живописец любуется дородностью ее статной фигуры, медлительной плавностью походки. Лицо купчихи хранит непроницаемое спокойствие. Она царственно величава.
Несомненно, художник с улыбкой воспринимает чопорную важность своей героини. В ее полном лице с тяжелым округлым подбородком; в «нарисованности» бровей, в четкой обведенности губ есть что-то от деревянной расписной матрешки, от куклы. И все же вряд ли Кустодиев насмехается над избранницей своего воображения.
Определения понятия иронии различны, но в значительной степени они сходятся к приведенному в Большой Советской Энциклопедии: «Ирония — от греческого — притворство, насмешка — стилистический прием, преднамеренное, явно насмешливое изображение явления в положительном виде, на самом деле имеющее целью с особой остротой подчеркнуть его недостатки». Классическими образцами иронии в области живописи могли бы служить портреты князей Юсуповых и особенно княгини О.К.Орловой работы В.Серова. Серов, «восхваляя», разоблачает. Он делает это изысканно. Показывая внешний «парад», художник вскрывает пустую претенциозность особ высшего света. Ирония Серова язвительна, ядовита. Она граничит с издевкой. Приговор художника, имеющий точный адрес, безапелляционен.
Все это не очень применимо к Кустодиеву. Если говорить о его иронии, то ее, соглашаясь с В.В. Воиновым, следует определить не как насмешку, а скорее как усмешку. Эта усмешка — веселая, добродушная. Правда, художник не был излишне добр по отношению к Варфоломееву, портрет которого близок серовским ироническим портретам. Однако к своим вымышленным персонажам он подходит с иной меркой. Человек трактуется Кустодиевым не как самостоятельный характер, а как тип, олицетворяющий определенный бытовой уклад. Купчиха Кустодиева своего рода канон. Она ступает чинно, с достоинством, сложив руки и держа на виду кружевной платочек. Таковы правила хорошего тона. Таков обычай. Кустодиевская героиня свято чтит обычаи того мира, порождением которого она является. Она ведет себя как полагается «на людях». Кажется, совершая прогулку, купчиха и спиной чувствует, что на нее смотрят.
В.Серов соприкасается с явлением реальной действительности. Для Серова ирония — средство самозащиты. Он «ощетинивается» иронией, которая эстетически разоблачает то или иное конкретное лицо. Героиня Кустодиева — персонаж, созданный воображением. С этим персонажем в представлении художника связывается многокрасочная картина русской жизни. И ирония его относится уже не столько к изображаемому человеку, сколько к тем обычаям, тем нормам жизни, которые повелевают людьми. Ирония Кустодиева — снисходительная, семейная. Он любит то, что изображает; пусть оно может кому-то прийтись и не по вкусу. Ему все это родное. Когда художник возвращался из-за границы, запах щей был для него сладостным дымом