Глава 22. Подземелье Ложи
Повсюду – тьма. В себя пришёл
спустя Уильям в подземелье.
Как сыро здесь! Холодный пол.
Но, одержим отмщенья целью,
Уильям попытался встать,
но боль он ощутил опять.
Уильям в цепи был закован,
коленопреклонён и бос.
Он встать хотел, не удалось.
Болело всё. За дверью гомон
услышал он и звук шагов.
Замок открыли и засов.
Слова английские… Свет ярок,
хотя и свечки то огарок,
но тяжело на свет смотреть
когда ты ночь во мраке ведь.
Закрыл глаза.
[Голос магистра]
«Сюда! Вы двое!
Он – не в себе! Но будет впредь!»
Плеснув в лицо ведро с водою
ему, схватил магистр плеть.
[Уильям]
- Как смеешь так со мной, чертяка? –
Уильям, кашляя, вскочил
на ноги.
[Магистр]
- Уж довольно сил?
Где книга? Отвечай, собака!
Не то – до смерти засеку! –
Ударил плетью. – Я не лгу!
[Уильям]
- Узнать – проблема ли для мага?
Но ты – не маг!
[Магистр]
- Глупец! Упрям!
Трудней разговорить, однако,
чем думал.
[Уильям]
- Не удастся вам!
Хлестнул его магистр плетью.
[Магистр]
- Где книга? Беспощаден ведь я!
[Уильям]
- Я не даю ответы псам!
Схватил он Вильяма за горло.
[Магистр]
- Тебе не ясно, гордецу,
что мне расскажешь всё покорно?
[Уильям]
- Скорей умру!
[Магистр]
- Тебя к отцу
отправить с лёгкостью могу я:
в геенну ту же огневую.
Ударил он его сильней.
[Уильям]
- Я не боюсь вас, палачей!
[Магистр]
- Я полагаю ныне: двадцать
плетей довольно в первый раз.
Подумай, пытка повторяться
такая будет каждый час.
Бежать – увы! За дверью стража.
Но снисхождение за кражу
я дам! Расскажешь книга где –
легко умрёшь, а не расскажешь
во всей познаешь полноте
ты муки ада. Лишь подумай:
чего добьешься ты, молча?
Не нужно жертвенных безумий!
Вернусь, как догорит свеча.
Не будь упрям, как был Алистер,
[Уильям]
- С отцом сравнений не хочу! –
Взглянул с презрением магистр,
на стол поставивши свечу.
Уильям на стол деревянный
со свечкой тусклой посмотрел
и произнёс: «Я боль презрел!
И мне без разниц!»
[Магистр]
- Окаянный! –
Грэнвиль его ударил вновь.
[Магистр]
- Но сколько вынесешь ты боли? –
Не дрогнул Вильям. Льётся кровь. –
[Магистр]
- Пускай в тебе и много воли,
но всё ж придётся умереть.
[Уильям]
- Умрёшь ты сам!
«Угомонится!» –
Сказали стражи.
[Магистр]
- Знаю ведь! –
Грэнвиль на землю бросил плеть
и вышел вон, закрыв темницу.
Проходит час и снова бьют
его плетями. И с допросом
Грэнвиль расхаживает тут.
[Магистр]
- Ты знаешь то, что книга – зло, сам.
Умрёшь в тюрьме, её найдут
и в руки пропадёт профанам.
И будет всем тогда беда нам.
У нас её же сберегут
от зла людей. В ней власть большая.
Где прячешь книгу, расскажи!
[Уильям]
- Там не найдут!
[Магистр]
- Не надо лжи!
Уильям, место укажи!
[Уильям]
- Я не скажу того, что знаю.
Убей, но я не расскажу!
- Конец положим мятежу!
Сказал магистр страже. – Бейте!
Плетями Вильяма секли.
Но всё же муки палачей те
сломить шотландца не могли.
[Уильям]
- Я не боюсь жестоких правил.
Я не склонюсь пред вами, псы!
Магистр перед ним поставил
на стол песочные часы.
[Магистр]
- Тебе ли хватит столько воли,
чтоб эту боль перенести?
Вернёмся мы. И впереди
познаешь адские ты боли.
Магистр наземь бросил плеть,
они ушли, закрыли двери.
Искусно Вильям лицемеря
пред ними, вправду мог терпеть
ту боль едва. Он много крови
от тех побоев потерял.
Казалось, что цепей оковы
всё тяжелее. Но не пал
на землю он. Он молвил слово:
«Отец…» – И повторил он снова.
Шепнул Уильям через боль:
«Отец, прошу тебя явиться!
Последней воле подчиниться
ты должен…»
И отец прошёл
спустя мгновенье через стену.
Бесстрастен был он совершенно.
Над ним светился ореол.
[Отец]
- Зачем позвал?
[Уильям]
- В глаза убийцы
своего сына заглянуть.
В объятьях смерти не склониться!
Я не боюсь её ничуть.
[Отец]
- В тебе есть совести крупица?
Ты сам разрушил силу двух.
И к вразумленьям ты был глух.
[Уильям]
- Я жив, поскольку воли стержень
во мне мученьем не сломить.
Старался быть Алистер сдержан,
волненье было всё ж не скрыть.
[Алистер]
- И что ты чувствуешь, скажи же!
[Уильям]
- Тебя до боли ненавижу!
[Алистер]
- А ты недавно говорил
ещё, что ты меня любил.
Нет проку от такой любви же.
[Уильям]
- Ты прав, отец, все чувства – фальшь,
раз предал так легко тебя я.
Они – иллюзия пустая.
Хотеть быть понятым – о! – Блажь! –
Душа болит сильнее тела.
Но до меня – тебе нет дела.
[Алистер]
- Жалеешь, что пути сошлись
у нас с тобой когда-то?
[Уильям]
- Лучший
ты из людей. Но мою жизнь
сгубил ты. Да, ты – враг бездушный,
раз можешь сына ты проклясть
и променять мораль на власть.
Твоё сбывается проклятье.
Ты мне дороже всех людей!
Но ненавижу вот опять я
тебя, смотря в глаза, сильней.
Но я не мог не обратиться
к тебе в той жизни. Это – рок,
что ты мне с умыслом помог.
Мне – поделом. И на границе
смертельной, видно, я уже.
[Алистер]
- И ты не связан обещаньем
теперь на смерти рубеже.
Ты искупить решил страданьем
свою обязанность пред мной.
Стирает мука долг любой.
[Уильям]
- Одно скажи: за что постыдно
я умираю, не в бою?
С мечом в руках бы жизнь свою
я отдал, всеми позабыт, но
я умираю в кандалах.
За что позор такой мне? Ах!
Я отомстить хочу их братству,
не давши повод их злорадству:
что я, МакЛелланд, – будто слаб.
Свободно, гордо, одиноко –
когда та смерть ко мне пришла б,
я был бы рад. Прошу ли много?
[Алистер]
- А сил моих учёл масштаб?
Я их имею только четверть,
от тех, что ранее имел.
Меня лишить ты их посмел.
[Уильям]
- В тюрьме постыдно умереть ведь!
На равных боя я прошу!
[Алистер]
Ты сколько можешь продержаться?
[Уильям]
- Пока я верю, что свершу
свою я волю. Чтобы драться,
я не умру!
Глаза в глаза –
они смотрели непреклонно.
[Уильям]
- Мне боль и пытки – не препоны.
Ты должен! Это – долг отца:
дай умереть мне не на казни.
В бою! Я так унижен тут.
Смотри на стол – свеча уж гаснет.
Сейчас два стражника придут.
Молчишь?! Меня ты ненавидишь!
Меня склонить ты хочешь ниц?
Ну не молчи! Прошу: прерви тишь.
Не знает месть твоя границ?
Магистр – враг с тобой наш общий.
Отец, тебе ведь будет проще
увидеть гибель двух врагов,
а не меня лишь средь оков.
Ведь всё ж умру, взяв в руки меч я.
Я знаю: я не буду жив,
в последний раз мечи скрестив.
Алистер тронут был той речью.
- Ты кем меня считаешь, сын?
[Уильям]
- Считать устал. Я вижу факты:
со мною поступаешь как ты.
Мне дай обет сейчас один!
Уходит с кровью жизнь по капле,
но воля превосходит боль.
Мне драться с орденом позволь!
Все силы тела хоть ослабли,
возьмёт их воля под контроль.
[Алистер]
- Я ничего не обещаю.
Меня ты предал. Смерть твоя,
какой бы ни была она,
тебя достойна будет. Зная,
ты шёл на всё, – и вот цена.
Опять открылась дверь со скрипом
вошёл магистр, плеть держа.
[Магистр]
- Конец, надеюсь, мятежа?
Ты скажешь правду, Вильям, либо,
принять погибель будь готов.
Хлестнул его магистр вновь.
[Алистер]
- Плати, Уильям, за измену.
Прощай! И больше не зови.
Прошёл Алистер через стену.
Уильям же рукой в крови
за цепь держался, не упасть чтоб.
Алистер обернулся вдруг
и прочитал в глазах: «Я стражду!»,
но отвернулся он от мук.
Часы ли, дни ли экзекуций
терпел сын, сжавши кулаки.
- Уильям, воле вопреки
«герои» с жизнью расстаются. –
Сказал надменно Грэнвиль. – Но
молчать ли дальше суждено?
Ударил он его сильнее. –
Где книга? Спрашиваю вновь!
Молчишь? Что пользы в той затее?
За что ты умереть готов?
[Стражник]
- Пытать прикажете злодея?
Одна здесь участь для воров.
Магистр поднял руку, страже
велев тем самым обождать.
[Магистр - Уильяму]
- Какая польза в этой краже?
Ты мог стихии призывать?
Молчишь? Тогда скажи такое:
зачем ты знанья те искал?
Без них бы правил ты страною.
Ты всё имел, я даровал
тебе почётный титул «регент».
Но ты, – увы, как твой отец!
Ты предал долг, обет, МакЛелланд.
Зачем? Ответь же наконец!
За что отдать возможно славу,
переча братскому конклаву.
Не верю я, что ты – глупец!
Ну что молчишь геройски-гордо?
Тебя ведь пытка та убьёт!
[Уильям]
- Убей! Но плюну в твою морду
сперва я.
[Магистр]
- Ах, ты, жалкий скот!
Тебе устрою, будто рухнет
весь ад сюда.
[Уильям]
- И он пускай
пожнёт двоичный урожай.
Как ты, таких мерзавцев двух нет;
как я – нет больших гордецов!
[Грэнвиль]
- Клянусь, до смерти застегать я
тебя, раз выбор твой таков.
- Земля, услышь моё заклятье!
Взываю я из кандалов! –
Сказал Уильям. Грозно эхом
слова звучали, что изрёк. –
[Грэнвиль]
- Прочёл ты в фолианте ветхом
как подчинять чужой/свой рок?
[Уильям]
Секреты все постичь я смог.
Велю камням – начать обвал – и
меня услышат.
[Грэнвиль]
- Что? Ты слаб!
[Уильям]
- Боль в теле, сил в душе не мало.
Любая книга не дала б
мне столько сил, как униженье
сейчас побоями, терпеньем.
Его Грэнвиль нещадно сёк.
Со злостью, волевым усильем,
заклятье выкрикнул Уильям,
лишь раз взглянув на потолок:
«Вы – камни, повелитель – я же.
Обрушьте гнев! Я изнемог.
Моя же воля – ныне ваша!»
И вниз посыпался песок.
Над ними зашатались камни.
[Уильям]
- Пусть рухнет здесь пещеры свод,
когда свободы никогда мне
не знать. Сравняй неравный счёт!
Обвал пещеру погребёт,
сейчас со всеми нами, либо
мне дай увидеть неба высь.
Тут крикнул стражник: «Берегись!»
И с потолка упала глыба,
разбившись в сантиметре от
магистра – тотчас бросил плеть он.
[Стражник]
- Откуда силу он берёт?
[Магистр]
- Набор излишних пыток вреден,
даёт он силу колдунам.
Всегда жестокость осуждал я.
Спокойно пусть умрёт каналья!
[Стражник]
- А если нет, что делать нам?
Магистр поспешил к дверям,
и страже молвил:
- На рассвете
казнить его велю я вам.
Пускай молчит себе упрямо.
Где книга – скажет пентаграмма.
[Уильям]
- Беги подобно жалким псам,
хоть на гербе твоей семьи – лев.
Я не отвечу: книга где.
Закрыли двери. В темноте
от ран Уильям обессилев,
не мог стоять уж на ногах.
Он опустился на колени,
тому противясь. В кандалах
не мог ни сесть он в этой мгле, ни
на землю пасть – держала цепь.
Его нещадно боль склоняла.
Обвала нету, силы мало.
«Не думать только о конце б
на плахе, расставанье с даром
стихийной магии. Всё зря.
Казнят – настанет лишь заря».
Подняться он пытался – даром,
слабел сильнее оттого.
Не боль казалась тем кошмаром,
а преклонённость для него.
«Земля, взываю, силу дай мне!»
Читал заклятья он всё те.
Но все на месте были камни.
«Я брошен всеми здесь в беде.»
***
В то время Грэнвиль чертит мелом
в одной из келий на полу
пятиконечную звезду
движеньем твёрдым и умелым.
Расставил свечи и зажёг
в вершинах их. Заклятий слог
звучит: «Где книга, покажи мне!»
Завыли ветры за окном
в каком-то злом и страшном гимне.
Развеял пепел он кругом.
Он пал, кружась, на пентаграмму
Гремит на окнах вдруг замок
от бури. И ветров поток
ударил с дикой силой в раму
окна. Заклятья повторял
Грэнвиль, а ветер завывал.
Дрожит оконная щеколда
и резко падает на пол та
задвижка, коей здесь окно.
закрыто, и – отворено.
[Магистр]
«О, ты, невидимый во мгле щит,
от сил стихии, появись!
И укрощу я неба высь!
Но дождь в ту келью косо хлещет,
смывая знаки на полу.
Магистр отошёл к столу,
стоял где череп со свечою.
Он в руки только свечку взял –
она задута ветром. Только
он череп с постамента снял, –
как он упал на пол, в осколки
разбившись. Тут невольный страх
магистр ощутил впотьмах.
Сказал невидимый и резко:
«Не укротишь! Стихия – я,
ветра, огонь, вода земля!»
Дрожит от ветра занавеска.
[Магистр]
- Не может быть! Я узнаю
твой голос! Нет!
На подоконник
взглянул Грэнвиль, сказав: «It’s you!»
- Да, я! Искатель древних хроник,
ты слаб для магии стихий,
зато силён для тираний?
Шагнул с окна Алистер в келью.
Магистр пятился дрожа,
сжимая рукоять ножа.
- Клинок – бессилен, дух теперь я.
Сказал Алистер, наступав.
[Магистр]
- Согласно старому поверью,
убьёшь меня ты, я ль неправ?
[Алистер]
- Не я. Но будет правосудье.
Ты, жизни многих отобрав,
не будешь жить.
[Магистр]
- Но нет, ничуть я
не верю в наше правосудье.
[Алистер]
- А если я – его рука?
Схватил за горло он магистра.
Ты будешь жить, велю пока. –
И отпустил его так быстро,
что тот не понял: сон иль явь. –
Алистер отпустил, пропав.