Он ушёл, сделав всё, чтоб прославить Руину,
У него за спиной громко хлопнула дверь.
Но адептам своим завещал он доктрину:
Что по факту в остатке и что делать теперь.
На три вызова он обратил их вниманье:
Раз - агрессии факт, два – энергокранты,
Три – стабильность нужна в эконом-процветанье,
Чтоб догнать худо-бедно хоть свои же понты.
Индикатор в штанах чует: с этим пасьянсом
Будет всяко облом, хоть по-волчьи завой -
Равноправным, увы, не похвастать альянсом
Ни с Америкой братской, ни с великой Литвой.
Эрго, карты не все на руках у Руины
И юдоль её - сесть и смотреть из угла.
Чайна с Рашей рулят, мировые ватины,
И Америке тяжко, чем могла – помогла.
«Фас!» агрессорский танк ждёт – задраены люки,
Прогревает мотор, уточняет маршрут:
«Вам придётся свою взять судьбу в свои руки.
Жаль лишь только, те руки не оттуда растут…
Не то станете вы серой буферной зоной
При разборках чужих сокрушительных сил.
И тогда, плачь, не плачь – быть Руине сожжённой.
Нет, я вас не пугаю - просто предупредил.
Ну, при мне-то свой нос не совала к нам Раша -
Чётко знала она: по зубам ей дадим.
Но агрессор в мечтах, чтобы твёрдая наша
Форинг полиси стухла и исчезла, как дым.
Чтоб исчезли все с ней наши грозные иски,
Чтоб у нас отобрать наш Донбасс и наш Крым.
Мы-то честно несли стяг Дрыщицо-Огрызки,
Дали страшную клятву: «Свой форпост не сдадим!»
Трудно было и вам будет очень непросто -
Ведь партнёрам уже как бельмо мы на глаз.
Из далёких столиц делят шкуру форпоста,
Будто мы не Руина, а какой Гондурас…»