Вырождающийся человек просит о помощи.
Слабое утешение - шепот запоздалых молитв.
Море. Шторм. Соломенка. Тонущий.
Последние признаки личности - он говорит.
И слова его бы звучали изыскано,
если бы, если бы не эта злая агония.
Ведь так не бывает - душа дезодором обрызгана,
она сгнила, она все равно издает зловоние.
Она, не от наивности глазами хлопая,
ширмами религий тельце голенькое прикрыв,
молится, молится, молится к иконам попою,
где-то рядышком хлюпает канализационный слив...
Где-то здесь, в лицемерии изысканных линий
кажется до Бога рядом, кажется рукой подать.
Быстро! В лучшие одежды! Ждите, хлынет!
на головы интеллигентные божия благодать.
Лысины зазолотятся! и в дурь, и в пляс -
вот вам голое материальное благополучие!
Ангелы дерутся, сломанный иконостас,
но они не злые, просто скучно им...