Би-жутерия свободы 83

      
  Нью-Йорк сентябрь 2006 – апрель 2014
  (Марко-бесие плутовского абсурда 1900 стр.)

 Часть 83
 
Семейная мифология с лихвой компенсировала отсутствие генеалогического дерева Зоси Невозникайте, и ей было известно, что её матери Степаниде в жаркие летние месяцы было лучше других (она сожительствовала с соседом с ветреной фамилией Абдулов). Степанида происходила из семьи профессора парапсихолога Ядика Извиняюсь – посланца доброй воли непонятно куда, кем и за что.
Он работал в налоговом управлении собачьими упряжками «Капитал», сидя под плакатом: «Окурки следует бросать в пепельницу, а не в другой раз!».
Аномалийный прикус не мешал Дику обильно питаться и его чопорному достоинству, а чтобы он не чувствовал себя одиноким ему выписали ордер на жительство, вселив в него уверенность.
Ядик, так же как его знакомый крупный оборотный капитан, коллекционировал хоровые кружки с жёлтыми ободками из-под пива, и участницы их (ассистентки, сидевшие на его тощем «пайке») знали, что только поужинав с ним, они «попадали» на деловой завтрак. Возможно поэтому дедушка не мог удалиться от дел дальше чем на пять метров, убеждённый, что наибольшее содержание витамина Е отмечено в прорехах, полностью полагался на алкание любви в неразбавленном виде, в прелюдиях Шопен(г)ауера.
Парапсихолог Ядик благодаря антрепренёрским задаткам осознавал, что внушительные залежи его умственной деятельности не до конца раскрыты и это мешает ему развернуть мужскую деятельность на одиннадцать с половиной. Он не в силах был избавиться от ощущения, что всю жизнь пережёвывал резинку от трусов, забытых подругой молодости под подушкой непрактичных родителей, не подозревавших, что жена подбирается сыну с их лёгкой руки, не как болезнь, согнувшая его в саксофон (постельный режим неразделённой любви не преминул отрицательно отразится на нём).
У подруги еле зримыми очертаниями процветал ералаш в башке, хотя, если посмотреть со стороны, она работала ссудомойкой, не поднимая головы в коммерческом банке по отмыванию денег.
Ядик был отчасти рад, хотя и не упоминал в какой части служил. Он расстался с нею, когда она, скуксившись, прополоскала рот увесистой фразой: «Половой акт с тобой напоминает разгерметизацию состыковки». Он пришёл в неистовство без посторонней помощи, доказывая, что у него-бездушного за душой ни гроша. В тоже время он не мог ей не поверить, ибо она пользовалась одной и той же тушью фирмы «Макс Фактор», боровшейся за прозрачную слезу, и не подозревавшую, что, кристально чистыми бывают люстры, и то если с них регулярно сдувают пылинки.
С того момента дедушка Зоси избегал близости с женщинами старинного покроя, раздевавшихся до трусов (трусы были потом).  Так у него развилась жёнобоязнь. Потом, подавив в себе фобию, дед публично ратовал за электрификацию пещер любви, несмотря на то, что, с его слов, летучие мыши, висевшие головами вниз у потолка, стаей выступили против этого нововведения.
Но арестовали старика совсем за другое – в пьяном состоянии он раскачивал улицы, расстёгивал чужие ширинки, и не в силах вынуть свой расстегайчик в людном месте на площади, вписался в чёртово колесо движения,  занявшись переписью населения.
При этом нельзя забывать, что жене, состоявшей с ним в третьем браке, не удалось до конца подчинить его себе, она сломала об него каблук, как о твёрдый орешек, который, чихая и сморкаясь, получил грыжу и вскоре умер.


(см. продолжение "Би-жутерия свободы" #84)