Каждый день на собственную тень я наступаю,-
-Как будто бы вступаю ,и лестницы,как колесницы
мчатся галопом,не думая о поссажирах,и души в дырах
лахмотьями ложатся вниз,там где нет спасенья,
лишь опасение,что слишком долго придётся лежать
и жрать солнечные лучи сверкающие в дырах.
Каждый день дивлюсь я собственной злобе,что
спозоранку уже одета и вдета,где-то,в глубь в меня,
и омерзенье,как терпенье голодных гиен,всегда со
мной,-и начинается день роковой с восходом солнца,
и ничего не пахнет ладаном,а только садом,
где цветут амброзии.
Каждый день с нуля,и кто-то у руля качает шхуну
близ водопада,
и до упада танцует юнга на палубе,-
как пагубен неясный танец,-
он,как ранец где спит змея
набухшая ядом и глазом похожим на покой,-
-Кто крикнет-Стой!-когда пепельница,как мельница
пожирающая кожу сигарет,-и голова хотящая спать,
не зная как,
и мак,кусками,похожий на зверька,готовый
впиться в голые вены,и дрожь похожая на приступ
лени во время палящей жары.
Как тихо,как хочется на покой,
ведь я косой,не ровный,
нестабильный,чуть дебильный,-
-Я отзываюсь на ЭХО и каждое вехо личной истории,
как чекушки и кружки полные кислотой,-
Я не гожусь,и слова,как вой распоротого волка
до глотки,-Я обьявляю день водки,-
а лодки...нет дело мне до них,-они пусты,
в них только МЫ,ПОХОЖИЕ НА СЛОМАННЫЕ ВЁСЛА.