Дом моего времени
Конечно, это далеко не все комнаты в моей жизни. Но почему бы не показать вам некоторые из залов моего дома времени? Может и вы потом пригласите меня на подобную экскурсию.
1
Просто комната «хрущевки». Огромный почти во всю комнату серый диван. И силуэт мамы у окна.
– Я уже старенькая, – говорит она.
– Нет, ты молодая, – обижаюсь я. До слез, до слез гложет обида. Мама не может быть старенькой.
2
Какая-то комната на третьем этаже недостроенного дома. Серые бетонные плиты, балконные проемы без стекла и оконных рам.
– Да прыгай прямо оттуда! – кричат снизу друзья. И кажется, что действительно не высоко. Но разум возобладал…
3
Школьный кабинет математики. Почему-то всегда в полумраке. А за окном очередная бесконечная стройка. И проводятся взрывные работы. Математичка смотрит в окно.
– Сейчас грохнет! – произносит она. Все разом летим к окнам…
4
Учебная комната, для пожарных. Но мы используем ее не совсем по назначению. Учим теорию, как управлять парусом яхты. В комнате есть небольшой музей: предметы, которые стали причиной пожаров. Самый крупный экспонат – обгоревший телевизор «Рекорд-333». Из нашей квартиры.
5
Двухэтажная вышка с натянутой проволокой. К проволоке пристегнута подвесная система. Надо сделать шаг и повиснуть над землей. Звучит команда, но я ее не выполняю. Задание получается только со второго раза. Прыгать с парашютом из самолета оказалось уже не так страшно…
6
Кубрик корабля разведки. Эгейское море. Я только вернулся с вахты-«двухсменки». В «люмике» вид на Средиземку закрывает гражданское судно. Затариваемся с него провизией.
– Мичман Кувалаки между кораблей упал!
Летим на верхнюю палубу. Его уже достали и несут в медпункт. Сигнал «SOS», пытаемся найти хорошую медпомощь. Отзываются американцы, но до них два часа. Летим полным ходом. Не успеваем.
7
Актовый зал педагогического университета. Какой-то праздник, полный зал зрителей. Надо заполнить паузу между номерами. Выталкивают меня.
Изображаю декадентствующего поэта-эстета. И без всяких условностей:
"Ты бросила в меня своим развратным телом,
Оно упало на мою постель…"
Вот дурачье! Прекрасной чуши натаскались сполна…
8
Комната в общаге. Ночью кто-то начинает ломиться в дверь. Конечно же, это пьяный Вылегжанин забыл взять ключ. В гневе распахиваю комнату и ору:
–Какого хрена ломишься!..
На пороге стоит незнакомый хмельной омоновец с пистолетом Макарова в руке, коим и стучал в дверь. И с опешившим видом от такого напора, произносит :
– А Виталик здесь живет?
– Нет!!!! - И гневная дверь резко закрывается перед носом у незнакомца.
9
Салон маленького советского автобуса ГАЗ-53 «Кубань». Возвращаемся из археологической экспедиции. Все задремали. Вдруг чувствую, что сквозь меня проходит ток в тысячу вольт. Темень, ничего не понятно. Внезапно все замерло. И тишина. Потом началась возня. И снова появился день.
Лобовое столкновение с легковой машиной, выскочившей на встречку. Там погибли все и у нас двое: водитель и очень хороший фотограф – Сергей Мазов.
Позже одна из челябинских газет рассказала о нашей аварии. Нас назвали туристами. И заголовок что-то вроде: «Называется, отдохнули». Ненавижу журналистов!
10
Вагон электрички почти пуст. Подсаживается какой-то пожилой бродяга. Достает бутылку лимонной водки, колбасу и перьевой лук. Наливает в пластиковый стакан и пьет.
Через некоторое время повторяет ритуал.
– Будешь? – звучит вопрос, адресованный ко мне.
– Буду.
Бродяга достает второй пластиковый стаканчик, наливает «лимоновки». Подает с колечком колбасы и луком. Я пью и закусываю.
– Еще будешь?
– Буду.
Долгий внимательный взгляд на меня и вопрос следом:
– Студент что ли?
11
Пустой актовый зал в одном из Челябинских ДК. Нам позволяют репетировать все свое, если параллельно мы подготовим музыкальную программу. В программе песня Дел Шеннона «Ранэвей». Дубасю по барабанам так, что кажется, сейчас сюда сбегутся тысячи африканских племен на праздник полной луны. Заканчиваем. Из-за пульта звукооператора доносится:
– Все классно. Только можно барабанщика попросить барабанов побольше сделать…
12
Брезентовая палатка на Сикияз-Тамаке. Мы в археологической экспедиции от краеведческого музея. Недалеко от нас тусуются местные гопнического склада. И к нам приходят новости, что они имеют на нас зуб. Сидим со Славой, пьем коньяк. Мимо палатки кто-то проходит и четко слышится разговор:
– Их тут двое. Вы берете на себя Славу, Мы – Максима.
Коньяк откладывается.
– Пошли лопатки точить…
13
Окно роддома на первом этаже. С той стороны Юля. Исколотая капельницами и уколами, измученная и уставшая.
– Я скучала по тебе и назвала его Максимом…
Пить в этот день не хотелось совсем…
14
Иконная лавка в Троице-Сергиевой Лавре. Я в черном пальто.
Какая-то пожилая женщина смотрит на нас с Юлей с каким-то благоговением.
– А вы молодые батюшка и матушка? – решается спросить она.
Нет, мы просто паломники.
15
Класс духовного училища. Один из семинаристов обращается ко мне:
– Максим Юрьевич, мы приглашаем вас, отметить наш выпускной. Придете?
– Конечно.
Я был очень требовательным преподавателем. И единственным, кого пригласили на выпускной пикник. Пожалуй, это очень лестная похвала…
16
Редакция челябинской газеты. Пришел навестить Андрея и поплакаться на отсутствие работы. Город не принимает меня. Никак.
– Сейчас, подожди… – прерывает он мою грустную сагу практически в самом начале.
Через некоторое время возвращается:
– Ты принят, завтра приходи на работу.
– Кем?
– Корреспондентом.
Через две недели выехал на репортаж, где мы с городскими спасателями вынимаем из реки Миасс утопленника.
17
Копейская хрущевка. В доме нет горячей воды. Совсем. Даже трубы не проведены. Мыкаемся так целый год. Наконец ставим столитровый бойлер.
Лезу в душ. Горячая вода! Готов пить ее от наслаждения…
18
Новосинеглазовская больница. Врач Самойлова рассказывает о своем отце:
– Он любил общаться с цыганами. И меня с собой брал. Как сейчас помню, красивые цыгане сидят на красивых подушках. А он стоит в центре и читает им вслух:
«Цыгане шумною толпой по Бессарабии кочуют…»
19
Огромный зал где-то в городе Выксе. Никогда не получал никаких наград. И вот, стал номинантом на весьма престижную корпоративную премию. У меня какая-то боязнь такого рода признаний. Если впереди брезжил успех, всегда сворачивал в сторону. А тут попал. Судорожно думаю, что сказать, если позовут на сцену. Чаша миновала.
В конце вечера, будучи подшофе повздорил с актрисой Мазуркевич, которая тоже была подшофе. Если доведется пересечься – надо будет цветов купить. Конечно она меня не вспомнит. Но цветы купить надо.
20
Трехкомнатная "сталинка" родителей. Почему-то здесь всегда холодно, даже в знойные летние дни. В углу маленький серый ветхий диванчик. Силуэт мамы у окна. Читает Псалтирь.
Какая она уже старенькая…