Я помню, ба, мерцали ночью звёзды,
шумел листвой стареющий орех,
наш виноградник прятал матовые грозди
от всех.
Июльским солнцем можно было сжарить,
травинки сохли где-то за рекой,
но пробивались сквозь асфальт на тротуаре
порой.
Я помню, ба, звенел ручей у дома,
ловила в нём упрямых лягушат,
но, как всегда, устало и знакомо часы
спешат.
Опять июль. Но солнце стало тоньше,
привычно в кассе я беру билет.
Мой путь — домой. И, чёрт возьми, как больно...
Тебя ведь в этом доме
больше нет.