Приходит время, где любовь и та
уже отнюдь не радость, а рутина -
и любишь, и как будто занята
совсем другим. Приятно и противно,
и времени, конечно же, в обрез.
Любовник старше или же моложе
тебя не любит вовсе, и на ложе
качает пресс
и трицепс, бицепс, дельту - весь набор,
гордится парой мощных широчайших.
Тебе же скучно с некоторых пор
нектар любовный пить из этой чаши,
монетку внутрь бросая, чтоб ещё
вернуться, коль взыграет ретивое.
А что с любовью? Сухо и общо -
нужны-то двое,
а вовсе не один и не одна,
тем более, когда не молодая
и он совсем не мальчик, и видна
лихая плешь на лысине джедая,
хоть меч ещё хорош для звёздных войн,
когда завидит юных и грудастых.
Hо ты джедая вычеркнула вон
из нужного кадастра.
Оставив лишь деньжата на развод -
пускай несёт, ему нужна витрина.
А что любовь? Она ещё живёт,
увы, привычкой ставшая старинной,
она тебя тревожит, потому
из чаши пьёшь, даруешь ласки юным,
которые ни сердцу, ни уму.
Тоска по струнам
и клавишам, по книгам и стихам
ведёт к растратам - нужды театрала.
Любимец муз отнюдь не моногам,
но ты-то вкус к словам не растеряла.
Есть роботы на кухне - он, она,
а твой собаковидный зверь Чубакка
бормочет - наше дело сторона -
догадливый, собака.
Итак - стихи, любовь по временам,
бельё атлас, льняные покрывала.
Но там, где суждено встречаться нам,
поэзия, увы, не ночевала.
театр, кино, вино и домино,
высокий штиль, к нему немного мата.
И, кажется, стихи случились, но
простынка не измята.
А время мчится, видишь и сама,
когда выходишь голая из душа,
что на лице не лето, а зима.
Любовник юный, свежий, отдохнувший
готов к войне и всё чин-чинарём,
на слухи вы спокойно наплюёте.
Пока жива любовь, мы не умрём,
на этом звездолёте.