Жизнь порой мне кажется ничтожной.
Чья-то к этому приложена рука,
Коли в ней созвучие возможно,
Детский плач и стоны старика.
Стерты в жизни нравственные грани,
И, пожалуй, нормой стало вдруг,
Что без страха, совестных терзаний
Не щадят ни сирот, ни старух.
Всюду ярмарки разыгрывают счастья!
Последний шанс – сорвать желанный куш.
И тянут пагубные страсти
Ко дну галеры рабских душ!
Вся жизнь исчерчена в лимит, в кредит, по квотам…
Процент удушливый, сжимающий в тиски…
Беременеет нищета с расчетом,
Но чаще пьют от злобы и тоски .
Власть уподобилась давно болотной грязи,
Телами выстелена гать –
И все дозволено, по ней ползучи в князи,
Ведь над убожеством владычествует знать!
Для их же замыслов зло разбросало семя
И проросло в сыпучей почве лжи.
Умножившись, взошло иное племя;
Диагноз – онкология души!
И в этот мир пришёл я человеком,
Материнским вскормлен молоком,
И с тех пор живу в пространстве неком,
Между добродетелью и злом.
Кто благословил меня на это
Или проклял, затянув петлю,
Чтоб, скитаясь между тьмой и светом,
Не растратил нравственность свою?
И пытался на скрижалях жизни
Начертить значение своё,
Помнить, что обрядом скорой тризны
На погостах кружит воронье.
И войдя в распахнутые двери
Этой жизни, как в ночной кабак,
Ангела в себе смирив и зверя,
Не чурался страсти я и драк!
Пусть ничтожна жизнь, и тем не мене,
С хрипотой пульсирующих вен
В мир несу стихи как откровенье,
Ничего не требуя взамен!