Звуки мурашками по хребту,
Зубы рвут плоть.
Я отворачиваюсь — не могу
Тошноту побороть.
Красные капли на белой шерсти
Сразу пленяют взгляд,
Но никто не требует мести,
Разве злятся на... Ад?
Сегодня небо опять забыло,
Как выглядит смерть,
Былого и голодного притащило —
Посмотреть.
Люди утром заметили
Точки на берегу,
Там белый рвал белого
На красном снегу.
Мой мир застыл пораженно,
Как после раската грома.
Он ведь не знал раньше,
Насколько живое
Бывает противно живому.
Оба немощные, облезлые,
Страшные в муках болезни,
А в них что-то слишком честное,
Слишком открыто о смерти.
Рядом со мною охают,
Презрительно губы сжимают:
"О Боже, какие чудовища
Этот мир населяют!"
Вы правы, конечно, чудовища,
Циничные, глупые, злые,
Виноваты в том, что медведи
Голодные и больные.
Вы так наивны, так беспечны
В своём соломенном венце,
Вы забываете, что вечность
Всем нам напомнит о конце.
...
Мы так привыкли забывать,
Что мы не цель,
И мы не сказочно прекрасны.
Нам так приятно воображать,
Что мир для нас
И мы над миром властны.
Но вот сейчас, разглядывая морду в красном,
Я чувствую тепло на коже рук.
Так если виноват не я, не я ужасный!
То почему кровь капает с меня...
Тук-тук.
Чрез год, чрез два, а может, и десятилетия,
Когда мы вспомним о полярном том медведе,
Нам наши дети
Только ковшик назовут...
И если мы не видим в этот час
Ни равных, ни волшебных, ни достойных,
То совсем скоро вокруг нас
Останется лишь холодность постройки.
Лишится смысла жизнь,
Мы потерям всех, кто отличался.
Мы позабудем, что такое жизнь.
Нам станет безразлично, где скитаться.
Одни, венец, о наконец-то!
Мы будем править,
Править...
Но над кем?
И вот тогда нас одолеет вечность.
И пустота.
И одиночество.
И тлен.