…А пристрастие к парной, и даже не к ней, а к настоящей русской бане, нам с сестрой - Галиной Григорьевной, привили в Уфе. В Башкирии у нас живут друзья - добрые, гостеприимные радушные люди.
Исторически сложилось так, что на этой южно-уральской земле переплелись национальности: башкиры, татары, русские. Не могу умолчать о необычайно яркой красоте женщин - особенной, неповторимой, светящейся изнутри, из сердца. Есть что-то таинственное в той красоте, что манит и притягивает, что еле уловимо в разрезе прекрасных глаз, во взгляде, в форме лица с ярко выраженными скулами.
А как удивительны в этом краю имена! Мужские - гордые, независимые, горячие: Марат, Салават, Эльдар, Марсель, Зайнула, Азат. Женские - мелодичные, искрящиеся, звездные: Альфида, Залифа, Гульназ, Венера, Зухра, Айгуль.
Нам, гостям из Молдовы, интересно постигать их культуру и быт. Одна из особенностей - баня. Если хозяин или хозяйка приглашают в баню - гордись! - тебе оказывают особое почтение и гостеприимство. Усаживают за стол, изобилующий шедеврами национальной кухни, затем провожают в парную! Незабываем первый визит - некое посвящение в новый мир неизведанных тайн, состояний и чувств. Современные сауны - лишь малое подобие того, о чем вспоминаю с восхищением!
…Бревенчатый потолок, стены и пол… Волшебный аромат лесных трав из башкирских лесов. Состояние невесомости и теплоты, обволакивающее все твое тело… Жадно вдыхаю запах хвои и меда, березы и лаванды, и какие-то еще, доселе незнакомые - благоухающие, дразнящие ароматы, влекущие в загадочный мир новых впечатлений…
Но тут романтические наблюдения сменяются новыми - внезапными и шокирующими! Хозяйка - высокая статная красавица, приказывает лечь на дубовую лавку и со всей силой, хлестко и неутомимо, отбивает меня веником! Конец света! Адское чистилище! Я кричу, умоляю о пощаде! Меня подбадривают и с еще большей силой продолжают выгонять из тела душу! Добрая, гостеприимная Залифа обращается во властную жрицу чистоты. Моя сущность протестует, я в отчаянии! А по стонущему телу лихо пляшет веник, который для меня уже не веник, а разгневанное чудовище, ненасытное племя дикарей, исполняющих убийственный, бесконечный ритуальный танец! Представляю огромный костер с яркими, зловеще-голодными языками пламени, на котором меня вот-вот зажарят и съедят! Проклинаю все на свете: баню, необъяснимое состояние стыда, невозможность вскочить и убежать - только бы прекратился весь этот кошмар! И куда бежать?! Сама-то "в чем-мать-родила", да и перед хозяйкой неудобно, ведь она, добра желая, гостеприимство проявляет - в самых ярких национальных традициях!
А вокруг хохочут сестры хозяйки - Альфида, Зухра, и Галина Григорьевна, которая сама когда-то прошла подобный ритуал.
Наконец дикий танец веника завершается и, вырываясь из жаркого плена, выбегаю из парной. Не успев опомниться, вдруг впадаю в состояние аффекта - меня окатили ледяной водой! Это – предел! Ору до сумасшествия, забывая про все приличия, ору как в последний раз, но этот первобытный ор возвращает меня в реальность! Делаю полный вдох, выдох и признаюсь себе в том, что – жива... Не проходит минуты, как меня, непонятно почему, странно тянет в ту "камеру пыток", где невозможно дышать, говорить и смотреть. Дрожа под ледяными колючими каплями, тело трепетно просит окунуть его в тепло! Не обращая внимания на всеобщий смех, возвращаюсь и понимаю, что здесь …хорошо!.. Я переродилась, приблизилась к постижению смысла бытия. По-иному воспринимаю происходящее, будто заново открываю мир, в который вошла. Как спокойно и легко… Душа возвращается в тело... "я в раю"...
Тихой радостью впишется в память бревенчатый потолок, стены и пол, и волшебный аромат лесных трав из башкирских лесов…
…После бани - опять застолье! Это выше сил, еще немного и провалюсь в чудесный сон, о котором томно мечтаю. Но не отказаться от приглашения Салавата - энергичного, крепко сложенного мужчины с лукавым огоньком в глазах.
Среди разнообразия национальных блюд – улюш, чак-чак, зур-балиш, - угощения, от воспоминаний по которым «текут слюнки». Весело настроенный хозяин предлагает попробовать и молдавского вина, привезенного с собой в качестве подарка. Учтиво соглашаюсь: вино - не водка! Испив первый глоток холодного искристого "Кабернэ", понимаю: надо было уехать за тысячи километров от дома, чтобы почувствовать истинный вкус напитка моей Родины. Как изумительно прекрасно и фантастически совершенно молдавское вино! Холодное, и после бани! Его вкус перенес на солнечные склоны наших долин, взволновал кровь свежей студеной нотой, оживил память мелодией сладких дойн* и побудил к пению… Мы с Галиной Григорьевной запели старинный молдавский романс о любви. Вино придало нашим голосам чистоты и звонкости, а очарованные взгляды слушателей поощряли к самому эмоциональному и сердечному пению. В тот момент пел не голос, но сама душа! После нашего романса Залифа затянула народную татарскую песню и ее тут же поддержали сестры. Мелодичные гортанные звуки сливались в естественном природном многоголосье. Вслед за татарской песней исполнялись русские и украинские. И не было границ для человеческого взаимопонимания, искренней дружбы и любви…
А потом был чай с молоком, татары не пьют "пустого" чая - без молока. Было хозяйское варенье из смородины и земляники, и мед, знаменитый башкирский мед!
Наслаждаясь расслабляющей негой пропаренного тела, долго сидели во дворе под деревьями, дышали вечерним воздухом, предавались умиротворению… Повеяло ароматом фиалки, завел серенаду сверчок. Восторгаясь красотой запоздалой южно-уральской ночи, каждый думал о своем. Взгляды устремлялись к небу, доверяя ему мысли о сокровенном.
Отпуская к звездам уходящий день, я подумала о счастье… Оно представилось мне радостным и звонким, легким и парящим, явившимся под аккомпанемент вечности в самых ярких национальных традициях!
*Дойна (рум. doinа;) — молдавская и румынская лирическая народная песня.