За то, что я рук утоляю насмешливый гипс
и в зеркале воздуха чую песчаные иглы,
лишён привилегий сличать равнодушие лиц
и образы памяти — мне их отныне не видно.
Дождь плачет, но листья к земле беззастенчиво шьёт,
его геометрия отзвуки грома сразила.
Маяк разгорелся, но ищет камней мореход,
растянутой соли и мягкой влюблённости ила.
Наш скульптор покорный оливой светильник венчал,
но птицы петляли, а рыбы (в насмешку?) редели.
Когда-то и я возвращался в удобный причал,
построенный, чтобы не смог провести там недели.
Избегнувший клякс и чертающий абрис — умён,
но станет иным, оказавшись согбенным и старым.
Наш мрамор останется углем до лучших времён,
и будет сожжён, дав начало шипящему пару.