Пока япончатый философ Отовсюду Посусеку (по кличке С миру по Шнитке) в своей гарантийной мастерской добавочного времени, размещавшейся в миниотеле "Йоко гаммы Джона Леннона", скопированном с пчелиных сот, размышлял по мелочам обо всём и ни о чём в частности, в мире происходили восстания, перевороты и завороты кишок у невоздержанных обжор.
Он им не завидовал, потому что не был знаком с ними лично.
В противном случае неизвестно во что бы это вылилось подставь он вовремя поддон.
Посусеку волновало необычное явление, с которым он ранее никогда не сталкивался.
За последний год он совсем исхудал от изводивших его мыслях о патентах.
Его вечно сонное лицо спало... на затылок, а не в меру прищуренные глаза оставались на том же месте.
В вермишели слов, обронённых им в забытье, мало что можно было разобрать кроме слова собака явно японского происхождения, непонятно каким образом попавшего в русский язык, и летучие компьютерные мыши, отвергнутые основателем микрософта Биллом Гейтсом, когда тот ещё был мальчишкой в колледже.
Возможно из-за этого Отовсюду Посусеку ненавидел американцев, а вовсе не из-за "Малыша", сброшенного на Хиросиму и "Толстяка" на Нагасаки.
Зато он научился вперивать взгляд без гусинных перьев и рассчитывал успеть получить на это изобретение патент, учитывая плачевный опыт с идеей "Летучих мышей".
И всё-таки в глубине души Отовсюду Посусеку был абсолютно уверен, что на "Летучем голландце" им бы нашлось практическое применение.
Хотя оставался второй более реальный вариант - связаться с инопланетянином, поселившимся в соседней соте миниотеля.