Редактор скажет, вчитываясь в главы,
от лампы свет ладонью заслонив,
что этот автор к монументу славы
ведёт усердно собственный мотив.
А строгий критик, подводя итоги,
промолвит, между прочим, как всегда,
что он прошёл, как будто по дороге,
из точки ниоткуда в никуда.
И лишь читатель глубиною сердца
почувствует не сразу, но потом,
как на дорогах этих бродит детство,
как окнами мерцает отчий дом.
Он их узнает с радостью и болью.
Глаза закрыв, представит рощу туй
и девочку с немыслимой любовью,
что подарила первый поцелуй.
Кизляр.