От стихов своих таяла,
словно М И Цветаева.
Те, кто слушали – дунули:
Да, не Белла ты, не Ахмадулина.
Ноги стали как ватные.
Я – не Гиппиус? Не Ахматова?
Не Берггольц? И не Шагинян?
Не Тушнова? Не Друнина?
Я рыдала, как Танечка,
оглашенная, полоумная.
Я же Эмили Дикинсон!
Или нет: Полозкова!
Предложили клопентиксол.
Галоперидол. И врача. Дорогого!