Он был хорош собой. Все рядом млели.
Мог рифмой искромётно так блеснуть,
Менял красоток, города, постели...
А время шло...Оставив только муть...
Воспоминаний мятые огрызки,
Где в отголосках затаилась боль...
Сумбурный праздник завершился быстро
Оставив лишь руины за спиной...
Под утро шёл расхлябанной походкой
Бывалый бабник бросивший семью.
От прошлого остались лишь ошмётки,
Лоск превратив со временем в суму...
Ему на встречу тётя Дуня дворник.
Он к ней, с былым, задорным огоньком:
- Красотка, а давай закажем столик
Я угощу, порадую стишком?
В сравнении со мною все поэты...
Да, что там...тёрли тщетно лист в ночи!
Вот я герой! Ты видишь эполеты?
Ой, это пятна жирные,...молчи...!
Молчи, дурёха, ща глотком заправлюсь!
И выдам те прекраснейший куплет!
Глотнул...рыгнул:... - Ну, что тебе я нравлюсь?
Я гений, darling ! Может быть омлет?
Ну, в смысле, я к тебе совсем не против
На чашку чая да и... что пожрать...
И с виду ты ни чё такая вроде...
Хорош, ломаться...я ж серьёзно, мать...!
Он жестом незабвенным словно Ленин!
Махнул по траектории рукой,
Ретиво, громко, страстно - как Есенин!
Куплет озвучил гениальный свой!
Но чаще, то, что писано душою,
Но не имеет практики строки,
Сравнимо с разварившейся лапшою
И не особенно блеснёшь таким...
И тётя Дуня покривившись молча...
Сказала: - Вань, иди-ка ты, не стой...
Возьми, вот у меня две сотни, хочешь?
Купюры сжал с поникшей головой.
Он "Песнь о друге" затянул надрывно,
Из строк Высоцкого, припев чуток...
Хотел из Бродского стих "Пилигримы"
Вот только жаль склероз подвёл...не смог.
И по проспекту шаркающим шагом
Направился к ближайшему кафе.
Да, много ли повесе было надо...
Стаканчик водки - радость подшофе...
И не было печальней в этом мире
Истории из жизни - без прикрас.
С семьёй мог жить в трёхкомнатной квартире
Поэт, кутила, бомж и ловелас...
А в это время в небольшой гостиной...
ТА женщина...стояла у окна
Она его давно уже простила...
И всё ещё, по прежнему...
... ждала...
Проза жизни /люди, судьбы/