Вся жизнь с бытьём и счастьем эфемерным,
Где вор с короной стал законодателем,
Ломает все законы правомерны,
А закадычный друг становится предателем.
Порою в цвете жизнь, порой она серА.
Любовь – нашей жизни короткой мерило.
Сегодня живи и гуляй как вчера,
Чтобы завтра опять наступило.
Петух не может быть павлином
Там, где его место у параши.
Не будь его мозги индюшачье-курины –
И жизнь его была-б на нарах краше.
Свобода, данная народу,
По-разному воспринимается у многих.
Свободно грабить, убивать годится для урода
И безразличная для умственно убогих.
Современная жизнь эпически пошлая.
С опаской в будущее, люди, посмотрите.
Насрали в настоящее, засрали и прошлое,
Так в будущее хотя-бы не насрите.
Дойдя до тупости религиозного мышления,
Евреи сало не едят, наверное.
И лишь у бога испросив на это позволения,
Едят, когда рабай им скажет, что оно кошерное.
У человека, в отличьи от животных, два лица.
И с ними быть не может даже сходства.
Одно лицо бандита, дряни, подлеца,
Другое – полное любви и благородства.
От жизни просим мы не много,
Витком года накручивая новым.
Чтобы в свой час у божьего порога
Нам к старости прийти вполне здоровым.
Либерализм – болото гнили, нищеты ума,
Сознания обман марксиста-самодура.
Инакомыслию психушка уготовлена, тюрьма.
В конце-концов настанет диктатура.
На лице морщин плетеньем свастика,
А жопа гладкая и волос без седин.
Макияж наносим, ботекс, пластика,
Всё потому, что на лице мы не сидим.
Для дамы комплименты – интима восхищение.
Они пьянят её и в мыслях делают моложе.
Ей нравится и флирт и эрос обольщения.
А секс как завершение всего, похоже.
Создатель дал нам две руки,
Чтобы любимую, обняв, к себе прижать.
А дьявол дал нам две ноги,
Чтобы украв, от наказания вор смог сбежать.
Утихла страсть любовных приключений,
Не наполняет ветер дряблость парусов.
Мы стали далеки от гонки наслаждений
И носим памперсы теперь вместо трусов.
Вино и женщины нам голову пьянят,
Порой отравой служит это зелье.
Отведай нас – они нам говорят,
Но после них так тяжело похмелье.
Поройся в кладези любовных отношений
И вспомни клятву, данную любить.
Любовь не милостыня нищих подношений,
Она святая и вечно будет жить.
Рубил нам царь окно в Европу:
К голландцам, немцам, польским панам.
Европа оказалась голой жопой,
Торчащей на площадях с имамом.
Когда от всей души ты делаешь добро,
Кому-то кажется: тут что-то всё не так.
Твои порывы, словно, золото и серебро,
А о тебе они все думают – дурак.
Тяжело мужику, одиноко без баб,
Некому спьяну даже морду набить.
Держит гарем свой богатый араб,
Чтобы с любовью подарки дарить.
Время сыпет барханы песка.
Чтоб напиться, в песках яму рыли.
Всё напрасно. И гложет тоска,
Что когда было много воды – не ценили.
Живём мы с верой к жизни вечной.
Едим, гуляем, любим, пьём.
И верим в то, что Космос бесконечный,
Но всёж не верится, что все умрём.
Любил я падать в женские объятия.
Бурлила страсть и била жизнь ключом.
За годы, взяв своё, пришла ко мне апатия.
Теперь подумаешь – а стоит-ли, да и почём?
В народ ходили депутаты,
Чтобы препятствовать вражде.
Напрасны были сил их траты.
Ходили только по большой нужде.
Не убегай от грёз и искушения,
Пандорры ящик смело приоткрой.
В запретном плоде ищем наслаждения,
А в бурях страсти ищем мы покой.
В пропасть катится любовная идилия.
На обществе поставить можно крест.
Да потому, что модной стала педофилия,
В семье, когда-то крепкой, стал инцест.
Однажды потеряв невинность
Не пробуйте заштопать, залатать.
Её теряют от любви, не за провинность.
Иначе матерью вам никогда не стать.
На заре ты меня не блуди.
Мне под утро так хочется спать.
День для блуда у нас впереди.
Поломать мы успеем кровать.
Евреи в борьбе Израиль построили
В пустыне горячих песков и барханов.
С изобилием жизнь с красотой обустроили.
Теперь евреев там меньше, а больше Иванов.
Перешагнув столетний юбилей,
Ты перестань ворчать и матерно ругаться.
Стакан вина себе во здравие налей
И смотришь – проживёшь ещё лет двадцать.
На груди у любимой приятно так спится,
А сосок отвердевший мне в ухо воткнулся.
Эротика в образах извращённая снится,
И я, возбуждённый, с сожаленьем проснулся.
В мороз Россию строили пилой и топором,
А жизнь пошла вся геморройным анусом.
Теперь нам строить нечего, рази нас гром,
Но ходим и живём мы всё равно под градусом.
Порою дерзость мыслей не даёт уснуть.
Ведь столько мрази человеческой скопилось.
За жабры Землю взяв, мне хочется её перевернуть,
Чтобы вся мразь и нечисть в Ад свалилась.
Поэта мысль крылата, и опасна, и остра.
Порою на неё ступаешь как на грабли.
Себя сжигаешь у любовного костра
И ходишь как по острию у сабли.
Поэтом быть и лестно и опасно.
Поэты редко доживают до седин.
Их в Лету Муза забирает властно.
А мы поём посмертно славу им.
Да будь ты учёным, иль будь дураком,
Женившись, твой сменится статус.
У жены ты окажешься под каблуком.
Зажми тогда рот свой и анус.
Приобретя свой статус в жизни сложной,
(Учёных степеней полно от лже-науки).
Науке учат дилетанты нас серьёзно,
Повесив ярлыки и умывая руки.
Мы биографию записываем сами,
Не зная даты, где поставить точку.
Уже живя с белёсыми усами
Мечтаем дописать хотя бы строчку.
Из года-в-год всё старше становясь,
Любовный пыл уходит под откос.
И бесполезной стала бывшая когда-то страсть.
Желанье остаётся, но исчезает спрос.
Не заработать ум и не приобрести.
И не всегда генетикой похвастается гений.
Родился дураком – свой крест ему нести.
А яркий ум всем виден без сомнений.
Время ржавчиной лет обрастает.
Ностальгия – тоска по привычке.
,,Медвежатник” с домушником знает,
Что с годами ржавеют даже отмычки.
Кто-то волос уже на своей жопе рвёт.
Все наколки убрать пытается.
Скоро мода на глупость эту пройдёт,
А тату на всю жизнь останется.
Добавив мата в речь чуток,
А он для усиленья вкуса нужен,
Как соль и перец, как чеснок
Наш мат приправой в речи служит.
Мне стыдно и больно не за Россию.
Страна ещё не Путин и окружающий сброд.
От них лишь исходит грабёж и насилие,
А стыдно и больно за русский народ.
Не падать духом с детства приучили.
А жизнь заставила не быть в ней дураком.
И в школах институтских уму меня учили.
Но всё же объегорить удалось каким-то мудаком.
Бездомного погладив пса, прижав к своей груди,
Надежды оправдай собаки, что ты ждёшь?
Возьми с собою в дом, дай воду, накорми.
Ты преданнее друга в жизни не найдёшь.
Когда любовь на ладан дышит,
Ей даже респиратор не поможет.
Сердца друг-друга больше не услышат
И возродить любовь уже не сможет.
Богатством никого не удивишь.
Здоровье, счастье, ум всего дороже.
Вот если ты головку повредишь,
Нормальным стать богатство не поможет.
Устал ходить павлином вокруг женщин.
Состарился, далёк и от словесной болтовни.
В постели чей-то голос шепчет вещий:
Пускай ухаживают за тобой теперь они.
Прошла вся молодость, взимность и отрада.
Теперь стою у жизни на краю.
Удачно в туалет сходил, душа моя так рада.
На молодость я с завистью смотрю.
Туманный Лондон, Тауэр и Пикадилли
Для олигархов стал как родной дом.
Они там грязный бизнес замутили.
Биг Бэн для них стал просто как Бим-Бом.
Презервативы в доме вещь весьма полезная.
В них спички держат, чтоб не отсырели.
Без них и радость секса может быть болезная.
Они преградой служат, чтоб не заболели.
Борзоф 15 Июль 2019г.