Почти пивной сонет
Посвящается помещику Николаю Некрасову
В воскресный день, размяв бока,
Я следовал в пивную,
Чтоб выпить кружечку пивка
И скушать отбивную.
И вот дошёл до кабака,
Культурный центр минуя,
Там нагрузился я слегка
(на што мне жизнь иную?!).
Я ничего не знал о том,
Что били женщину кнутом
Менты в наскоке яром
За то, что верила она,
Принадлежит, мол, всем страна,
А не одним боярам.
Замороченная Русь
В небе молний всполохи…
Под «гип-гип урря!»
Холуи и олухи
Чествуют Царя.
Жисть течёт, хоть натяжко, –
Вой да голоси! –
Славься, Царь наш батюшка,
Гой тебя еси!
Вьются в небе вороны,
Сеют в сердце грусть. –
На четыре стороны
Спит Спитая Русь.
Ложью заморочена
У неё душа, –
И сама, как ночь она,
Правды не ишша.
Фараон Путанхамон
Фараон Путанхамон –
Смолоду был грозен он,
А как только постарел,
Так совсем офонарел!
Вот стучит он кулачком,
Обещает всем прорыв,
А когда стоит молчком, –
Все в восторге, рты раскрыв:
Вот он фразу изречёт, –
Изобилье потечёт.
Фараон Путанхамон –
В окруженье пирамид.
Свой народец любит он,
Словно Нобель динамит:
Обещает больше скреп,
В трон вцепившись, как репей, –
Чтоб всех тех, кто глух и слеп,
Сделать глуше и слепей.
Ода самогонному аппарату
Я сегодня очень рад
Этакому мигу:
Самогонный аппарат
Мне заменит книгу.
Потому что книга – зло,
Думать заставляет,
В сердце – хрупкое стекло –
Лишь печаль вселяет.
Аппарат мой, хром-металл,
Этакой чудесной:
Жахнул кружку – сразу стал
Тварью бессловесной:
Вот сидишь ты, словно ртуть,
Мысль тебя не гложет, –
В эту пору обмануть
И Гарант не сможет!
Уравнение
Посвящается П
Тем, кто век стремится вверх
Из реальной мути,
Служат амфора и стерх
Как реклама крути.
Тот, кто в этой жизни скис,
Потеряв надежду,
Катится на самый низ,
А пока – промежду…
Но, как царь ты будь хорош,
Будь хоть хрен убогий, –
Деревянный макинтош
Ждёт тебя в итоге.
Благодетелям
Меня встречают по уму,
а провожают по одёжке.
«Не вышел рылом, – говорят, –
раз не имеешь ты бабла…»
Плевать на эту хохлому,
ведь жизнь моя – не хлеба крошки:
я предпочту и едкий яд
объедкам с вашего стола.
Отупеоз
Правда – та ещё морока,
Лишь выдумывать начни:
Апельсишки – из марокко,
Макарошки – из чечни.
Мрак, как прежде, бог порока, –
День случайный протяни:
Жизнь – без денег, власть – без срока,
Счастье – невод без мотни.
Подлость разливает реки,
Побеждают дураки…
Из маркошки – чебуреки,
Из картошки – шашлыки.
С вожделеньем – на экраны,
С восхищеньем – на мираж
Тупо лупятся бараны,
Ложью загнанные в раж.
Невольное
Вот ветер качает серёжки на вербе,
вот волны красиво рябят на реке.
Луна на ущербе - и власть на ущербе:
ущербно цветёт от людей вдалеке.
Не просто цветёт, а, пожалуй, что пахнет,
но этого цвета ты лучше не тронь:
кто власти коснётся, тот жалобно ахнет, -
отравит того невозможная вонь.
С ней меряться чем — безнадёжное дело,
ей даже уже не помочь ни хрена...
Гляди лучше — верба серёжки надела
и гонит унынье речная волна.
Вор в законе
Бесславный царь сидит на троне,
но зря народ поднял галдёж:
он, может, вор, но вор в законе, -
а ты - дурак, коль не крадёшь.
Размышление у парадного подъезда
Памяти Николая Некрасова
Сын помещика Некрасов,
лоботряс из лоботрясов,
взял да помер в писят шесть...
Это что ещё за месть
нынешним законоделам?!
Ну, а если каждый смелым
станет вдруг, в писят помрёт?!
Это ж наглость, так-то вот!
Это ж как мороз по коже,
это ж на мятеж похоже,
это ж просто беспредел, —
если вымрут все без спроса,
без графы, без соцопроса,
от чахотки, от поноса
(будто б царь недоглядел???),
то выходит мысль угрюмой:
как нам быть с такою думой?!
(тихо!.. с думой — не шути,
а включи-ка лучше телик:
учат в нём, как двух гантелек
чудо дивное да велик
(фу ты, Господи, прости!)
протянуть нам всем поможет —
коль забота нас не гложет —
до шестидесьтипяти).
Лицемерим
Лицемерим, лица меряя,
Как дырявые носки, -
в обездушенной империи
задыхаясь от тоски.
Лицемерим не за рублики, -
по привычке, не скорбя,
ибо в мачехе-республике
"любят всех", но не тебя.
Лицемерим в одиночестве -
(рот на ключик - и молчок!) -
зябкой рыбкой позолоченной
злу попавшись на крючок.
Дифирамб нашему общему дяде
Наш дядя самых честных - правил.
Почти Ас Пушкин
Двадцать пять миллионов рабочих мест
наш дядя своим зубом клялся создать...
Может, наш дядя просто любит красиво болтать,
тем паче что немодная совесть его не ест?
Он всех обещал осыпать небесной манной,
всех хищных собак отправить в вольер, -
а пока что весёлый наш модельер
лишь пошил народу "макинтош деревянный".
Пусть те, кто рад его славной манере
гениально говорить "м-м" или "нда-нда",
за милого дядю не сгорят со стыда,
а дальше, как в бога, истово верят.
А впрочем, мы все в восторге от этого дяди! -
мы ценим его за оригинальность пути
и снова проголосуем за него не глядя,
ведь среди 150 000 000 великей его не найти.
Счастье примата
Нам говорят, наш предок был приматом,
но счастлив был, хоть не имел монет. -
Я с банкоматом не общаюсь больше матом,
ведь я держусь, хоть денег больше нет.
Нас завтра ещё чем-то успокоят,
с трибуны думской выпалив взахлёб,
что деньги — зло, что чести удостоят
покласть нас всех в весьма удобный гроб.
Мы будем рады этому параду:
лежишь, скрестив ладошки на груди,
не суетясь, - и знать уже не надо,
что будет с Украиной впереди.
Пирамида Туттамхапута
Фараон Туттамхапут
был хоть плут, но очень крут,
и вещал у Пирамиды:
- Вас освобождает труд!
Были счастливы рабы
без еды, но без борьбы:
- Строим, строим Пирамиду!
лучше нашей — нет судьбы!
Чтобы не было проблем,
надо в дело впрячься всем
и построить Пирамиду *
«Рай Кремлёвский МММ-МММ-МММ»!..
С той поры, хваля судьбу,
носят лохи на горбу
кирпичи на Пирамиду
с меткой Каина на лбу.
Давно пора понять,
или Лапша от благодетелей
Поел лапши — и будь здоров, -
Ура, долой напасти!
Мы не должны ругать воров,
которые у власти.
Наш мир — давно понять пора -
разобран на запчасти.
Им — помогают мусора,
которые при власти.
Друзья, понять весь этот бред
достаточно несложно:
им можно нас свести на нет,
нам их ругать не можно.
Борьба бобра. Суровый стих
Во мне идёт борьба бобра с козлом.
Во мне идёт борьба добра со злом. -
И верю я: одержит дух здоровый
победу в этой яростном бою,
как говорят, «у смерти на краю»,
над пропастью весьма не стометровой.
Я хвост бобра за флаг добра приму,
козла греха за бороду возьму, -
бой будет беззаветный и суровый.
Я — за добро и в воду, и в огонь! -
и пусть козлиную прогонит вонь
своей струёй ядрёный дух бобровый.
Дело
Воры в законе хавают икру,
с краюхи плесень соскребают лохи,
летят ракеты к цели поутру
в пылу расцвета пудингской эпохи.
Не дальний космос — цель у тех ракет, -
они по всей земле наводят рэкет,
и человек сегодня — как макет,
от зуботычин меряющий брекет.
Воры, глумясь, законами трясут,
в безумии кривляясь ошалело, -
но ждёт их всех нелицемерный Суд:
Святой Судья уже заводит «дело».
Болельщик из Хацапетовки
Миллионеры бегают по льду,
бросают шайбу вратарю под ноги...
А я болеть сегодня не пойду -
я сплю спокойно, заплатив налоги.
Сегодня все, кто в думе, без греха.
Рыдай деревня, хохочи столица!
Я заплатил за газ, за ЖКХ,
за мусор, за квартиру, за теплицу...
И я бы опрокинул двести грамм
за новую хоккейную победу, -
но посинел мой голубой экран,
а на такси я к матчу не доеду.
Я сплю спокойно, заплатив налог
за капремонт, которого не будет,
и бормочу сквозь дрёму монолог
в надежде, что арбитры честно судят.
Жмудь. Экспромтик по случаю
Будто жмудь живёт страна -
Жуть!
А при власти - до хрена
жруть.
Как захочешь до хрена
жрать -
продавай за полцена
мать.
А к чему ж ещё, кажись,
жить? -
коротка ведь наша жизнь -
вжжжжить!..
Всем известно, или Вор на троне
Всем известно с давних пор:
кто не пойман - тот не вор,
а тем паче вор в законе
не получит приговор.
Всем известно с древних лет:
на вора управы нет,
если этот вор - на троне
и с иголочки одет.
Всем известно, что беда
не исчезнет без следа:
слушать с умным видом вора
бесполезно, как всегда.
Всё всегда известно всем.
Я есть то, чего я ем.
От пустого разговора
малой пользы нет совсем.
Пинком к счастью
Пинком под зад народ гоня
к мифическому счастью,
он восклицал: процесс — фигня,
баран доволен властью!
Он наливал ему в лохань
дерьмическое пойло
и говорил: ты — хам, я — хан! -
давай скорее в стойло.
И наш баран, объединясь
с другим таким бараном,
в вонючем стойле славил власть
с заботливым тираном.