Мне живётся в эпоху свободы.
Вот такой я чудной человек.
Двадцать первый, двадцатые годы -
Золотой мой, серебряный век.
Не пугают открытые шлюзы.
Пусть он будет, простор сетевой,
Где чужие летучие Музы
Входят в мир удивительный мой.
Удивительный и удивлённый:
Сколько, всё же поэтов вокруг.
Я молчу с головою склонённой,
В их сакральный не принята круг.
С ними больно. Ах, как с ними трудно.
Но несёт по просторам ковчег
Их бесценный, да мой меднорудный,
Золотой наш серебряный век.